Жанетт молчала. Лишь слабо кивнула в ответ.
- Спасибо вам, - вдруг сказала она, - спасибо за то, что рассказали про Жана-Анри. Иначе я бы так и жила в неведении.
- Я отнял у вас надежду, - пробормотал Рейналь.
Жанетт вновь закусила губы. И ничего не ответила.
- Вы были женаты официально, через муниципалитет? – спросил он не из интереса, а больше для того, чтобы нарушить затянувшуюся тягостную паузу.
Жанетт покачала головой.
- Мы обвенчались. Жан-Анри нашел не присягнувшего священника. Это был самый счастливый день в моей жизни, - Жанетт улыбнулась сквозь слезы, и её бледное лицо просветлело, как будто осветилось изнутри. Она провела рукой по животу:
- Жаль, что муж так и не узнал, что у нас будет ребенок.
- Моя жена Мадлен тоже ждёт ребенка, - отозвался Пьер.
- Мадлен… - девушка тихо и медленно повторила это имя, как будто что-то вспоминая, - красивое имя. Она знает, что вы живы?
- Да, - ответил Рейналь, - но мы ещё не виделись.
- Она будет счастлива, - проговорила Жанетт.
А Рейналь вновь ощутил давящую тяжесть на сердце.
- Пожалуй, я пойду, - девушка с трудом поднялась, опираясь рукой на резную спинку скамьи, - ещё раз спасибо вам за всё, гражданин Рейналь.
Пьер также поднялся и вместе они медленно пошли к выходу из сада.
- Может быть проводить вас, Жанетт? – спросил Пьер, когда они вышли за ворота и остановились.
Девушка покачала головой.
- Спасибо, гражданин. Но не стоит, тут совсем близко, я дойду.
- Спасибо, что сохранили рисунок, - она подняла на Рейналя глаза, - но вы так и не сказали, как он к вам попал.
Пьер кашлянул, укоряя себя, что так и не придумал правдоподобного объяснения этому. Придется придумывать на ходу.
- Ваш муж оставил мне его… точнее, просто засунул в карман камзола, когда его переводили в Консьержери. Я был без сознания из-за болезни, - ответил Пьер, внутренне радуясь, что лгать здесь почти не приходится, - таким образом он надеялся сохранить его. Так и получилось.
- Спасибо, - горячо отозвалась Жанетт, - спасибо, что сохранили. Теперь это всё, что осталось мне в память о муже.
- Не стоит благодарности, - пробормотал Пьер, отвернувшись от ее взгляда куда-то в сторону.
Глава 44
Странные смешанные эмоции оставил у Пьера Рейналя разговор с Жанетт. С одной стороны, он испытал что-то вроде облегчения, когда рассказал ей всё и вернул рисунок Тьерсена. Рассказал почти всё…
А с другой, ощущал грусть и какую-то саднящую вину, вспоминая её бледное лицо и ту огромную боль, появившуюся в её темных глазах, когда она узнала… И причиной этой боли был он.
Попрощавшись с Жанетт, он какое-то время смотрел ей вслед, пока девушка не скрылась за поворотом. А в голове всё продолжали звучать слова, которые она тихо, но твердо сказала ему при расставании:
- Возвращайтесь к своей жене, гражданин… возвращайтесь скорее к Мадлен. Она ведь любит вас и наверняка очень ждёт, и переживает.
Рейналь как-то рассеянно кивнул ей в ответ, и Жанетт слегка улыбнулась ему сквозь появившиеся слёзы.
И сейчас, сидя в комнате, которую снимал, Пьер совершенно отчётливо понял, насколько она права. Он подумал про Мадлен, вспоминая её длинные и волнистые рыжие волосы, нежные тонкие руки, взгляд больших зеленых глаз, всегда казавшихся ему удивительно лучистыми. Как будто изнутри её лицо освещалось каким-то особенным внутренним светом. Внезапно он ощутил, как сильно, невыносимо сильно по ней соскучился.
- Решено… - пробормотал Пьер, по привычке взъерошив свои жесткие, уже значительно отросшие волосы, - завтра я возвращаюсь, моя девочка.
Правда, за эти почти две недели он так и не придумал, чем будет заниматься. Но сейчас, после разговора с Жанетт, это почему-то отошло на второй план.
- Что-нибудь придумаю, - ответил Пьер на свой же мысленный вопрос.
Он подумал про свою бывшую типографию, выкупленную Виктором Карбоном. Если бы можно было вернуться в то время, когда он хотел писать… и когда он знал, ЧТО писать. Сколько запала и энергии было тогда у него. И веры в революцию… истинной и непреложной, красивой и неистовой, почти фанатичной веры в то, что они действительно строят будущее, светлое и прекрасное… которое, увы, не может обойтись без жертв, без крови, без насилия, без… Сколько этих условий было ещё. И сколь велика оказалась цена каждого из них. Пьер Рейналь тяжело вздохнул и, пройдясь по небольшой комнатке, задержался у окна, отодвинул штору и выглянул наружу. На узкую улочку медленно и лениво наползали густые темно-синие ноябрьские сумерки. Ветер гнал по каменной мостовой пожухлую листву. Как летит время… Его арестовали в начале апреля. Сейчас была уже поздняя осень. Он подумал, что уже совсем скоро у Мадлен родится ребенок. Их ребенок. Он станет отцом. Пьер почувствовал, как внутри теплеет, и губы его тронула легкая улыбка.