— У нас большое несчастье, мадам Маруа! — сказала монахиня, любуясь окаймленными кружевом льняными шторами.
— В монастыре? — удивилась Элизабет.
— Да! У своих дверей мы нашли годовалую крошку, завернутую в меховые шкурки. Бедная девочка очень больна. Мать-настоятельница послала меня за кюре Бордеро, чтобы он совершил над ней соборование. Это таинство творит чудеса! Но нам нужна еще и одежда, поэтому сестра Аполлония подумала о вас. Ведь ваш сын всего на полгода старше этой малышки. Хорошо, если бы нашлось и несколько пеленок…
— Конечно, конечно! — воскликнула молодая женщина. — Бедная девочка! Я принесу все, что нужно. Вещи наверху, в комнате Симона. Присаживайтесь, сестра!
Элизабет повернулась к гостье спиной и стала застегивать блузку, пытаясь в то же время вспомнить имена четырех монахинь.
«Значит так… Сестра Аполлония — это настоятельница, она носит очки и преподает в старших классах. Сестру-хозяйку зовут Викторианна, она занимается с малышами. Еще есть эта красивая девушка, сестра Мария Магдалина, у нее ангельская улыбка. Значит, в гостях у меня четвертая, сестра… сестра…»
Вспомнить имя никак не получалось. Но через мгновение эта забота отошла на задний план — когда сестра Люсия взволнованно сказала:
— Мы боимся, что это оспа! Ребенок весь горит, и по всему тельцу красные пятна!
Элизабет невольно отшатнулась, стукнувшись о буфет. Меньше всего ей хотелось заразиться такой страшной болезнью. Еще больше она испугалась за сына.
— Оспа ведь очень заразна, сестра! — испуганно пробормотала она. — Вашу школу нужно закрыть!
— Первое, что нужно, — это молиться, — наставительно проговорила монахиня.
«Бог мой, неужели она не понимает? — думала Элизабет, торопливо поднимаясь на второй этаж. — Я верю в Бога, но молитвами оспу не вылечишь!»
Все дома, в которых жили рабочие целлюлозной фабрики, были построены по одному проекту. На первом этаже кухня и гостиная, на втором — две спальни, разделенные коридором. В тридцати футах от дома семьи Маруа стоял точно такой же дом. Там-то и жила достопочтенная Анетта Дюпре.
— Жозеф, проснись, это важно! — позвала женщина, тормоша мужа.
Приоткрыв глаза, он откинул простынь и шерстяное одеяло. Месье Маруа, красивый двадцативосьмилетний мужчина, гордился своей супругой и в семейной обстановке ласково звал ее «Бетти». Он сел в постели и протер глаза. Его темные волосы были взъерошены. Под майкой виднелись развитые мускулы.
— Жозеф, монахини взяли к себе больную оспой малышку. Ужасно, если болезнь пойдет дальше. Наш Симон может умереть или остаться изуродованным до конца жизни!
— Откуда ты знаешь? — сердито спросил он.
— К нам только что пришла монахиня и попросила одежду для ребенка. Девочку оставили у них на пороге. Жозеф, мне страшно.
Элизабет включила лампу в изголовье кровати. Золотистый свет упал на ее красивые кудри. Муж поцеловал ее в губы и погладил по щеке.
— Не переживай напрасно. Кюре все уладит! Когда ребята на фабрике узнают новость, разговоров будет! Бетти, дай монахине то, что она хочет, а потом никому не открывай дверь.
— Как это? — пробормотала изумленная Элизабет. — А кто утром подоит корову и покормит кур?
— Ты выйдешь с заднего хода и не пойдешь дальше нашего двора, договорились? Если тебе что-нибудь понадобится, я сам схожу в магазин.
Женщина кивнула, соглашаясь. Она все еще не могла понять, каким образом эти меры предосторожности могут защитить их от заражения оспой.
— Ты ведь тоже можешь заразиться! — выпалила она.
— Мужчины крепче женщин, Бетти, — отрезал муж.
Жозеф потянулся. Было бы хорошо полежать в постели еще часок или два, но он встал и начал одеваться. Элизабет же на цыпочках вошла в комнату сына. Симон мирно спал в своей небесно-голубой деревянной кроватке, которую смастерил для него своими руками отец.
— Мое сокровище, моя крошка! — нежно пробормотала женщина, склоняясь над мальчиком.
Она быстро собрала ворох одежды, пригодной для годовалого ребенка. Не без сожаления (ведь она старательно сшила их сама) вынула из шкафа шесть двуслойных пеленок — с одной стороны хлопчатобумажных, с другой — махровых.
Сестра Люсия вежливо поблагодарила хозяйку. Она робела в присутствии Жозефа — крепкого парня шести футов роста, посматривавшего на нее не слишком дружелюбно. Месье Маруа спустился раньше жены и поздоровался с монахиней на расстоянии. Пытаясь быть вежливой, та заговорила первой:
— Я слышала, как наш мэр рассказывал о вас, месье Маруа! В прошлом году вы выиграли конкурс на самый красивый сад, не правда ли? Мне очень хочется увидеть Валь-Жальбер в летнем наряде, в цветах и листьях! Должно быть, это прекрасное зрелище!