— А твои приемные родители тоже тебя били?
— Нет, я им нужна была не как дочь, а как сила для работы на ферме с рассвета до заката. А он… он…
Дульси была настолько растеряна, что не могла продолжить. Если ее рассказ о физическом и сексуальном насилии был всего лишь игрой, то из нее получилась хорошая актриса.
— Я пыталась сбежать, но власти нашли меня и отправили назад на ферму. С того времени меня стали запирать на ночь в комнате. Однажды я взяла лопату, разбила им головы и подожгла дом.
— А что ты скажешь о моем муже и сыне? Что они тебе сделали плохого?
Дульси опустила голову, не желая глядеть в лицо человеку, который был столь добр к ней, всегда любил, даже если эта любовь предназначалась настоящей дочери, а не самозванке.
— В тот день, когда ты ушла за покупками, я вошла в твою комнату и примерила изумрудное колье. Тео нашел меня там и подумал, что я собираюсь его украсть. Он грозился рассказать, когда ты вернешься. Я последовала за ним к каретному сараю, умоляя ничего не говорить, но он не слушал.
— И ты ударила его по голове и устроила пожар?
Дульси кивнула и тыльной стороной ладони смахнула слезы.
— А Джерард?
— Я не убивала его, даже не хотела. Он увидел, что сарай в огне и вбежал внутрь, чтобы спасти Тео. Крыша стала рушиться, и он так и не вышел.
— И ты расправилась с моей семьей из-за драгоценной безделушки, — с грустью сказала Корин.
— Дело не в колье, — воскликнула Дульси и зарыдала так сильно, что едва могла говорить. — Ты и доктор Уилмот были единственными в моей жизни, кто хорошо ко мне относился. Я боялась, что, если Тео расскажет, вы прогоните меня.
— О, Дульси! — крикнула Корин. — Я бы никогда этого не сделала. На самом деле, если ты захотела, я подарила бы тебе колье. Из-за ничего ты погубила мою семью!
— Прости, очень прошу простить. Если бы я могла вернуть все назад, но не могу!
— Раз уж зло совершилось, мы беспомощны что-либо изменить.
Корин с опущенными плечами и поникшей головой поднялась с места. Она выглядела так, будто ее тонкая фигура несла на себе весь мир. Она повернулась и, ничего не сказав молодой женщине, которую считала дочерью, направилась к двери.
— Тебя никогда не доводили до отчаяния так, что хотелось убить? — спросила Дульси, когда пожилая женщина переступила порог.
Ответа не последовало.
Дульси оставалась сидеть в гостиной до тех пор, пока не село солнце и в помещении стало темно. Наконец она поднялась в спальню, зажгла газовые лампы и села на край кровати. В ее сознании мелькали вопросы. Сообщит ли Корин в полицию? Что с ней сделают, когда узнают о преступлениях? Ее арестуют и отправят в тюрьму, а может, казнят?
«Все к лучшему, — угрюмо думала она. — Зачем мне жить? Кроме нескольких счастливых дней с Корин и Джерардом оставшаяся часть жизни станет одним долгим мучением?»
Вдруг раздался тихий стук в дверь.
— Да? — отозвалась она.
Вошла Корин и посмотрела на молодую женщину, сидящую на постели.
— Тебе помочь упаковать чемоданы? — спросила она.
— Нет, у меня немного вещей, — ответила Дульси, думая о том, что может взять только привезенное с собой из штата Индиана.
— Перестань глупить! В конце концов, тебе нужно три дорожных сундука с одеждой, а еще перчатки, шляпки, нижние юбки, чулки…
— Не понимаю, — смутившись, сказала девушка. — И что мне делать со всем этим?
— Мы отправляемся в Англию и во Францию на шесть месяцев. С собой нужно взять много одежды и аксессуаров.
— Но я думала… что после рассказанного…
— Ты же моя дочь, и я люблю тебя, несмотря на все случившееся.
«Она знает, что я не ее дочь. Может, она лишилась рассудка?»
— Я не Мелоди. Она погибла в железнодорожной катастрофе.
— Я хорошо это знаю. Я не сошла с ума, дорогая. Мелодии была ангелом, редким и красивым ребенком со спокойным и любящим характером, который в основном унаследовала от отца, а не от матери. Ты же похожа на меня. Ты не появилась на свет из моей утробы, но по духу ты моя дочь.
— Я не такая как ты. Я… убийца.
Корин положила руки на плечи Дульси, и девушка посмотрела ей в глаза.
— Ты же сама говорила, что была в отчаянии. Мне это знакомо. Я была в таком положении, когда муж вернулся после войны без ног. Я ненавидела нянчиться с ним. Моя жизнь стала сплошным кошмаром из-за домашней рутины, заботы о Пирсе и Мелоди. Опиум помог мне отвлечься от неприятностей, но не избавил от них. В конечном счете мне лишь хотелось убежать в мир наркотиков. Думаю, что Мелоди могла бы сама позаботиться о себе, но Пирс… он полностью зависел от меня. У меня не было выбора: только убить его.