— Ты хуже… Ты шкуродёр в обличии ребёнка! — с болью в голосе ответил хозяин лавки. — Ну так что? Не хочешь обменять грязный великий лес на эту уютную лавку? Слышал, ты алхимии учился, как раз подтянешь ремесло, ну а потом — в открытое плавание искать место получше, а?
1000 лайков и выпускаю доп главу
Глава 3
Гильдейская лавка Баруса…
Я согласился с его предложением. Для меня это отличный шанс поднять свои знания на алхимическом поприще. Самое главное, что мне удалось довольно быстро разжиться какими-никакими средствами. Пока не совсем понимаю, насколько много мне заплатил скупой торгаш, но кажется мне, что не каждый в этом городе может обладать подобной суммой, особенно если смотреть на местный люд. Да, бог с ними, солдаты удачи могут позволить себе нормальное жильё и пищу, но вот простые жители форпоста вынуждены влачить жалкое существование.
Меня это не особо волновало, ведь я не местная Мать Тереза, чтобы помогать каждому встречному. Нужно для начала обзавестись своим небольшим уголком в этом хаотическом мире, где всё меняется по мановению руки. По рекомендациям толстяка Саймона мы вместе с Байером решили выбрать самую непримечательную таверну в этом месте. Он говорил, что не стоит лезть в центр города, где аренда достигает ужасающих высот, а лучше пристроиться в трущобах, как он делает сам. Здесь нет тебе сильных воинов, которые, нахлеставшись браги, нападут в попытках отнять твой доход из великого леса, не так шумно и в целом реально получить неплохую комнатку за скромные пару медяков в день.
Как оказалось, одна серебряная монета равняется ста медным, поэтому у меня на руках сейчас эквивалент в около тысячи медных монет. Много? Безусловно, если даже комната в день стоит два медяка.
Выбрали самую крайнюю таверну от главного выхода. В целом это можно назвать постоялым двором, ведь помимо самого бара на первом этаже и комнат на двух последующих, есть ещё и конюшня, и даже небольшая пристройка, где живёт рабочий персонал. Жирно, конечно, для трущоб, но для меня стоимость дневного проживания не считается чем-то непомерным.
Больше всего радует отношение простых людей к практикам. Для них солдаты удачи — точно такие же люди, как и они сами. Я ещё не видел и не слышал ни разу про конфликты между двумя совершенно разными прослойками населения одного большого города. Все как-то живут в мире и спокойствии.
За время, пока нахожусь в этом городе, не раз слышал чьи-то обсуждения того самого мира, где живут только практики. Попасть туда очень сложно, ведь он далёк от обычного мира, где царят войны и голод. По словам солдат удачи, которых довольно много в таверне, в которой мне удалось остановиться, тот континент ограждён бесконечным морем. Внутри него обитают очень мощные существа, и даже великие семьи не могут пробиться дальше чем на пару километров от берега. Каждый солдат удачи со страстью обсуждает это загадочное место и всем сердцем и душой желает попасть туда, чтобы скинуть оковы смертного тела.
Звучит, конечно, всё интересно и даже навевает каким-то таинственным духом, вот только все их мечты разбиваются о суровую реальность, где отсутствие таланта идёт рука об руку с бедностью. Именно поэтому они и рискуют жизнью, отправляясь в великий лес за своим шансом на развитие.
Комната в таверне стоила три медяка, что не так уж и дорого с учётом полученных от Саймона денег. Просторная комнатушка с двумя кроватями и двумя тумбами, окно, выходящее на главную улицу форпоста, и странным светильником, что стоит не так далеко от выхода. Мягкий рыжий свет едва ли справляется с тем, чтобы разогнать тьму ночи, но это уже что-то.
Когда мы оказались внутри, малой сразу же выпрыгнул из кармана и завалился на слегка помятую кровать.
«Отец…» — жалобно пропищал кошак. — «Я не могу…»
«Что случилось?» — я присел на край кровати и прошёлся рукой по гладкой шёрстке кота. Тот вытянулся и вцепился когтями в серое покрывало.
«Здесь воняет! Жуткая вонь, словно кто-то помочился мне на шерсть!» — взвыл малой. Я его прекрасно понимаю: даже находясь внутри помещения, всё равно чувствую этот неприятный запах, что несёт с улицы. Он просачивается сквозь трещины и щели, заполоняет всё пространство, быстро оседая в носу.
— Алекс, — вдруг заговорил Байер. Он присел на соседнюю кровать и откинулся назад, глядя на потрескавшийся потолок. Штукатурка местами треснула, видны кое-где подтёки, видно, что крыша местами протекает. — Что мы будем делать дальше? Как развиваться?