Арн. Так вот как его зовут.
Мужик не удостоил старика ответом. Его взгляд был прикован к мечу, который поймал луч утреннего солнца, пробивающийся сквозь открытую дверь. Сталь тускло блеснула и на мгновение узор от заточки стал похож на рябь на тёмной воде.
Он медленно протянул здоровую руку и взял клинок. Я замер, затаив дыхание. Мужчина не схватил его, а именно взял — бережно, двумя пальцами за основание.
Его лицо оставалось непроницаемым, но я, не отрываясь, следил за его глазами и мне показалось, что в их глубине мелькнула искорка.
Солдат перехватил рукоять и взвесил меч. Потом медленно провёл большим пальцем по металлу, ощущая плоскость спусков. Его взгляд скользнул по линии лезвия, отмечая геометрию, а затем, поднеся остриё ближе к глазу, проверил симметрию.
— Неплохо, — простое слово, но в его голосе не было ни снисхождения, ни насмешки.
Я стоял напряжённый, ожидая продолжения. Критики? Указания на ошибки? Совершенно не знал, чего ждать. Но вместо этого Арн перехватил рукоять здоровой рукой и меч ожил в его хватке. Он сделал несколько коротких, режущих движений в воздухе и послышался тихий свист. Мужик не просто махал им, он чувствовал баланс, вес и то, как клинок отзывается на каждое движение.
— Спустил кромку?, — прищурил глаз, проверяя линию лезвия на свет. — Иначе никак — добрую отметину оставил клык вожака. Проклятые твари.
Опустив меч, посмотрел мне прямо в глаза. Во взгляде больше не было той отстранённости, с которой тот глядел вчера, появилось что-то новое — намёк на товарищество. Будто этой работой я перестал быть для него просто «пацаном», а стал кем-то полезным. Ещё не равным, нет. Но уже не пустым местом.
— В другой раз башкой подумают, прежде чем лезть. Добрую трёпку мы им задали, — уголки губ воина дёрнулись в подобии улыбки, а в глазах сверкнул холодный огонёк.
Арн снова перехватил меч обеими руками, чтобы лучше его рассмотреть, и в этот момент его лицо исказила гримаса боли. Седобородый поморщился и мышцы напряглись на раненом плече.
Эта сдержанная похвала влила в меня такую уверенность, что я осмелился спросить.
— А это?.. — кивнул на его плечо.
— Почти достал, — охранник поморщился, вспоминая. — Если бы не ваши парни… — говоря, видимо, про охотников, — тварь вцепилась бы мне в шею. У этих Каменных хватка мёртвая. А так — только когтем полоснул.
Картина представилась жуткая. Огромный зверь несётся на тебя, угрожая разорвать горло. Мысли тут же бросились вскачь, порождая вихрь вопросов. Какая у охраны лагеря Закалка Тела? Насколько они слабее охотников, раз им понадобилась их помощь? Что ещё можно для них сделать? Вопросы проносились в голове, сменяя друг друга, как в калейдоскопе.
Не успел задать ни одного, когда сухое покашливание за спиной Арна вернуло в реальность.
— Кхм… И долго лясы точить будете? — проворчал Кнут, подходя ближе. — У меня смена впустую простаивает, кирки битые. А ты тут разговоры разговариваешь. Кончай баклуши бить, парень, за железо берись.
Ворчание деда не вызвало ни страха, ни раздражения, ведь внутри разливалось пьянящее чувство триумфа. Меч оценили.
Воин медленно обернулся к старику.
— Подождёт твой инструмент, — голос спокоен, но в нём прозвучала сталь. Шраматый окинул меня оценивающим взглядом с ног до головы: дрожащие от перенапряжения руки, мертвенно-бледное лицо, мешки под глазами. — Пацан всю ночь пахал. Пусть отдохнёт немного. Голоден, небось?
Не просто голоден. Желудок буквально сводило спазмом, требуя еды.
— У меня есть своё, — выдавил тихо.
— Твои харчи с тобой и останутся, — отрезал Арн. — Поешь с нами. В казарме. Нормальной и горячей еды.
Мужчина кивнул в сторону выхода, затем развернулся и, не говоря больше ни слова, направился наружу.
Внутри меня разразилась битва. С одной стороны — невероятная возможность. Попасть в казарму охраны, поесть с ними за одним столом… Это был шанс показать себя — может, мужик и впрямь замолвит за меня словечко. Да и просто поесть чего-то горячего и сытного, не тратя свои запасы — сродни празднику.
Но с другой стороны — кирки. Они всё лежали на полу, и казалось, их огромная тень накрывает меня с головой, не давая покоя.
Но отказаться было нельзя, эта возможность манила больше тревоги не успеть с работой. Скрипя сердцем, шагнул за Арном, проходя мимо старика. Тот смерил меня презрительным взглядом.
— Сам же сказал, до заката, — прошипел дед мне в спину. — Не видать тебе хорошей руды, парень.
Я остановился на мгновение, не оборачиваясь.
— Успею, — сказал твёрдо, бросив уверенный взгляд через плечо.