— Не знаю, что и думать, — закончила я. — Она уверена в том, что что—то не так, но я ничего не чувствую.
Себ покачал головой:
— Я тоже не знаю, в чем дело. — Он сел, скрестив ноги, и протянул мне руки. — Можно? Вдруг я что—нибудь почувствую?
Я засомневалась, глядя на его руки.
— По—братски, — заверил он меня.
Его глаза дразнили меня, но в них читалось и беспокойство. Я знала, как он хочет помочь.
— Ладно, — согласилась я.
Я подвинулась к нему и протянула руки. Мы соприкоснулись, и я опять почувствовала вспышку энергии. Его теплые руки внушали уверенность. Я успокоилась, как будто простое прикосновение могло все исправить. Я закрыла глаза и почувствовала, как наши ауры слились. Я надеялась, что смогу справиться с этими ощущениями — особенно с тем, как хорошо мне было. Я отогнала эту мысль прежде, чем она сформировалась. Я ненавидела себя уже за то, что она появилась.
Себ сжал мои руки. Я чувствовала его сосредоточенность. Я старалась просто плыть по течению и не думать. Но все равно продолжала получать от него обрывки информации — например, узнала, что он недавно бросил курить. Бессознательное желание курить было громким и отчетливым. Некоторые обрывки заставили меня улыбнуться — например, истории, которые он сочинял, когда его расспрашивали о прошлом. Я подумала, что он никогда в жизни не давал никому прямого ответа. Мама — оперная певица, которая повсюду таскала за собой пианино?..
И только со мной он был абсолютно честен.
Наконец Себ отпустил меня, и я открыла глаза. Мы все еще сидели рядом, не дальше чем в футе друг от друга, и я видела, как в его зеленых глазах блестит чистое золото. Я быстро отсела и отодвинула подушку на несколько дюймов.
Себ сделал вид, что не заметил.
— Ангел был очень взволнован, — сказал он, откинувшись назад. — Хотя я не почувствовал ничего плохого. Что—то беспокоит его, но я не видел что.
Я почувствовала недоумение ангела, когда она поняла, что Себ прав. Она не чувствовала того, что ее беспокоило, как будто это просто исчезло. А может, этого никогда и не было. Она надолго задумалась, шевеля крыльями. Я все еще чувствовала ее непонимание, но постепенно она успокаивалась. «Может, я и ошибалась», — подумала она. Все выглядело нормально. Действительно нормально.
Она была так же спокойна, как я. Теперь все вернулось на свои места, насколько это возможно у полуангела.
— Все в порядке, — сказала я Себу. — Она думает, что все нормально. Спасибо, большое спасибо.
Его глаза потеплели.
— Я ничего не сделал. Но это хорошо. Если она счастлива, то нет проблем.
Я скрестила ноги и прижала колени к груди.
— Я думаю, что за энергию я ощущала. Она была такой сильной и пришла словно из ниоткуда. С тобой такого не случалось?
— Нет, никогда. Может, это было... не могу подобрать слово.
Себ постучал себя по лбу и сказал что—то по—испански с расстроенным видом.
Я посмотрела на него и улыбнулась:
— Хочешь, чтобы я пошла к Алексу за переводом?
Себ скорчил забавную гримасу и недоверчиво на
меня посмотрел, словно спрашивая: «Ты шутишь?»
— Нет, мы не можем отрывать Алекса, пока он тренирует остальных, — сказал он так серьезно, что на секунду я ему поверила. — Это было бы слишком эгоистично. Я чувствовал бы себя виноватым.
— Ладно, мы не будем.
— Нет. Чувство вины не даст мне уснуть. — Себ встал. — Слово, которое я пытаюсь вспомнить, — это когда что—то произошло только один раз и больше никогда не случится. Если это произошло, ты сильно удивляешься. Понимаешь? Что это за слово?
— Случайность?
— Si! — Он улыбнулся так, словно солнце вышло из—за туч. — Может, это была просто случайность. Просто какая—то странная штука. Или, я не знаю, может, так бывает у девочек—полуангелов.
Почему—то слова о «девочках—полуангелах» напомнили мне о мигрени Алекса и других переживаниях последних дней. Я сжала руками колени и откашлялась.
— Слушай, мы... мы можем причинить боль? — спросила я с трудом. — В смысле другим людям.
Себ нахмурился.
— Не думаю, что понял.
— Мы... — Я глубоко вздохнула. — Можем ли мы вызвать ангельский ожог, когда прикасаемся к людям?
Он удивился.
— Ты имеешь ввиду, как ангелы? Нет, не думаю. Я трогал много людей, держал их за руки и предсказывал будущее. Я бы заметил.
— Знаю, я тоже много раз предсказывала будущее. Но я беспокоюсь о том, что, может, у нас все по—другому. Ангелам достаточно прикоснуться к человеку на несколько секунд, но у нас это может зависеть от того, насколько мы с ним близки физически. В смысле... когда у нас близкие отношения. — Мое лицо пылало. Я надеялась, что он понял, потому что совсем не хотела вдаваться в подробности.
— О. — Себ потер шею. Он понял. — Нет, я никогда этого не замечал.
Я вдруг поняла, что у него было гораздо больше возможностей заметить это, чем у меня, и почувствовала, что пожар на лице разгорелся сильнее.
— Извини, я не хотела совать сюда свой нос...
Он поднял руку.
— Ты не суешь нос. — Он все еще был смущен. — Я расскажу тебе все, что захочешь.
Я постаралась избавиться от смущения и думала, с чего начать. Или как сформулировать.
— Ладно, ты когда—нибудь замечал, что твои девушки болеют? Как от прикосновения ангелов?
— Нет, никогда, — твердо сказал он. — Я бы никогда не тронул ни одну девушку, если бы думал, что смогу навредить ей.
— А... их было много?
Он поморщился и почесал голову.
— Не настолько, но больше, чем я бы хотел рассказывать тебе. — Я почувствовала, что он хотел бы ответить по—другому. — Хотя это все продолжалось недолго.
— Почему? — спросила я, не подумав. Себ был так прекрасен — трудно было представить, что он не мог заполучить любую девушку, которую хотел.
Он посмотрел на меня и задумался. Я опять ощутила что—то глубоко внутри него.
— Не знаю, — наконец сказал он. — Всегда быть не с той девушкой... Думаю, так мне было еще более одиноко, чем с самим собой.
Я почувствовала укол боли. Апекс был моим единственным парнем, но казалось, что у нас с Себом есть что—то общее. Я тоже была одинока почти всю жизнь.
— Понимаю, — мягко сказала я. — Хорошо понимаю.
Он печально улыбнулся:
— Хотел бы я понять это раньше.
Мы только вчера познакомились, а у нас уже были такие личные разговоры. Но мне это не казалось странным. Если у Себа был такой богатый опыт с девушками и он никогда ничего не замечал...
Себ смотрел на меня.
— Это о вас с Алексом, так? Ты переживаешь за него. Я чувствую.
— Неделю назад у него была мигрень, — призналась я. — У него часто болит голова. Я испугалась, что это из—за меня. Что я убиваю его.
Себ закрыл глаза и покачал головой.
— Caramba, — усмехнулся он. — Я дал неправильный ответ, да? Я могу изменить его? Да, мы приносим страшный вред людям. Ты должна порвать с Алексом прямо сейчас, чтобы не навредить ему. Хочешь, я пойду с тобой наверх и помогу сказать ему это? Как твой брат, я был бы счастлив это сделать.
— Себ! — рассмеялась я, хотя не была полностью уверена в том, что мне не о чем волноваться. — Ты уверен? Ты никогда не замечал у твоих девушек мигрень или головные боли, или что—нибудь подобное?
Себ с нежностью посмотрел на меня.
— Да, уверен. Уиллоу, мы наполовину люди, почему наша энергия должна убивать? — Он взял меня за руку. — Пожалуйста, не беспокойся, querida. Не беспокойся. Все в порядке, я даже не сомневаюсь.
Облегчение. Полное облегчение.
— Слава богу, — прошептала я. — Я так переживала последние дни, что убиваю его. Я ненавидела себя, чувствовала себя ужасным человеком...
— Ты? — Себ внезапно улыбнулся. — Нет, ты не можешь быть ужасной, даже если постараешься. Ты слишком милая.
— Милая? — улыбнулась я нехотя. — Нет.
— Да, да. Я сразу это заметил. Ты любишь помогать людям. Ты много о них заботишься. Ты очень... — Себ замолчал и посмотрел на меня. — Особенная.