<p>
- Что вам от меня надо?</p>
<p>
- Скажем так: мне пришлось потратить три года своей жизни для того, чтобы найти вас. Но вот когда стал терять всякую надежду на встречу, я вдруг увидел свою прекрасную деву... хотя и там, где вовсе не ожидал её увидеть, - сказал он, откинув назад капюшон плаща. Взгляд его чёрных глаз пробудил в моей памяти сцену, произошедшую тёплой осенней ночью под сенью плакучей ивы. Тот самый молодой воин, что хотел познакомиться со мной тогда... так сильно он похож на Велкона. - Я не желаю вам зла и хочу поговорить.</p>
<p>
- Как вы узнали меня?</p>
<p>
- Ваши глаза. Я никогда и ни у кого не видел таких бледно-голубых глаз, в которых странно сочетаются неугомонность и спокойствие. Не зная вашего имени, и откуда вы родом, мне не удалось найти вас. Так представьте же моё удивление, когда в первый же день моего назначения здесь я вдруг увидел за решёткой девушку с глазами девы, запавшей в мою память! Надо признать - был так сильно потрясён, что, совершенно не подумав, приказал привести вас в свои покои и только потом сообразил, что меня могли не так понять. И как видите, оказался прав.</p>
<p>
- Не сомневаюсь, - протянула я. Вроде бы не врёт, но после случая с Лжеэмбризом трудно судить о чём-то или о ком-то с полной уверенностью.</p>
<p>
- Послушайте, я готов ответить на любые ваши вопросы, оказать посильную помощь, а также, если вам это будет угодно, устроить побег, по-прежнему даже не зная вашего имени.</p>
<p>
- То есть мне можно спрашивать всё, что угодно?</p>
<p>
- Не совсем. Только, то о чём мне известно. О том, чего я не знаю, меня спрашивать бесполезно.</p>
<p>
- Понятно. Что ж, тогда начну, пожалуй, с...</p>
<p>
</p>
<p>
В результате двухчасового допроса, вместе с кучей вопросов-ловушек, я убедилась, что Филипп честен со мной. Да он, действительно, сын Велкона, но воспитала и вырастила его няня, которая, как потом оказалось, тайная поклонница эльфов. Благодаря ей, Филипп испытывал к моему народу не ненависть (в отличие от своего отца), а даже, наоборот, симпатию. А поскольку к магии у него не было ни интереса, ни таланта, то Велкон не счёл нужным посвящать в свои планы сына, особенно если учесть, что последний не поддерживает и постоянно критикует его практически за каждый шаг. Поэтому, чтобы тот не путался под ногами, он отправил Филиппа сюда в качестве «сестры милосердия» для особо «нуждающихся».</p>
<p>
Вот только какая нам польза с этого, ещё не понятно. Ведь даже здесь Велкон контролирует практически все действия своего сына, а это значит, что Филипп не сможет нам помочь, не предав своего отца. Но даже если он предаст его ради нас, то без магии мы всё равно не сбежим и не сможем выстоять против джарбонов. А если останемся здесь, то нас просто заберут по одному, и Филипп не сможет этому помешать из-за чёткого приказа - присылать к нему тех эльфов, которые уже не способны работать, для каких-то непонятных там «опытов». Для того, чтобы составить и реализовать план спасения, нам отведено лишь три месяца, и поэтому начать придумывать его нужно прямо сейчас.</p>
<p>
Поскольку даже у стен есть уши, мы решили, не привлекая лишнего внимания, незаметно ввести в курс дела эльфов, используя меня, как средство переговоров. Правда, к последнему я отнеслась, мягко говоря, враждебно. И вполне даже есть от чего! С какого вдруг перепуга я должна прыгать от радости, когда мне придётся изображать наложницу Филиппа?!</p>
<p>
Видно потому, что других идей не возникло, в то время, как остальные, такие как служанка или кухарка, не подошли из-за угрозы безопасности его высочеству от мстительной эльфийки... к тому же слуг, готовых разбиться в лепёшку ради внимания сына своего короля, тут и без меня пруд пруди. А поскольку стражники, не поняв тогда приказа Филиппа, нарядили меня в «это» и привели в его покои, как наложницу, то вся подозрительность соглядатаев Велкона разбивается вдребезги об специфический вкус прекрасного принца.</p>
<p>
Так что теперь именно поэтому я спокойно могу передавать сообщения эльфам, не опасаясь, что нас раскроют. Вот только на данный момент одна проблема всё-таки остаётся - как мне убедить остальных в том, что Филипп хочет нам помочь? Да, задачка. Не говоря уже о том, что я должна провести ещё, как минимум, десять часов в покоях практически незнакомого молодого мужчины!!! Тем более такого симпатичного, что сложившаяся ситуация кажется ещё гораздо опаснее. М-да, вот уж попала, так попала. Ничего не скажешь!</p>
<p>
</p>
<p align="center">
***</p>
<p>
</p>
<p>
Присутствие эльфийского старейшины Аскольда Лесоавнэм среди пленников обернулось для нас большим плюсом в убеждении и привлечении к нам остальных эльфов, поскольку доверие последних ко мне сильно пошатнулось ещё в лесу Нэйва. А при нынешнем раскладе карт - и говорить нечего! Кстати о картах, после того, как мне удалось показать их старейшине, наши «рудокопы», изучив расположение и структуру шахт, наконец-то, стали копать в нужном месте. Оказалось, что до этого они копали не в том направлении, прямо в вершину горы. Если бы не помощь Филиппа, то нам бы удалось совершить побег только где-нибудь через пять лет! Хотя, с другой стороны, нашей вины здесь нет - мы эльфы, а не гномы! В плане стрессоустойчивости и физической выносливости эльфы кого угодно обставят... только вот в горных работах разбираемся также плохо, как коты в сортах сыра.</p>
<p>
Но теперь, когда составлен чёткий план побега, в шахтах царит такая вот ситуация:</p>
<p>
Во-первых, наши «рудокопы» уверенно копают путь к свободе;</p>
<p>
Во-вторых, другие «рудокопы» копают несколько поддельных туннелей на случай глобальной проверки со стороны тюремщиков;</p>
<p>
В-третьих, остальные мятежники тщательно прячут туннель, по которому все эльфы потом сбегут, а также потихоньку выносят из него обломки крупных камней и щебень;</p>
<p>
В-четвёртых, чтобы не привлекать к себе внимания, все должны по-прежнему работать в шахтах, добывая подземные сокровища;</p>