Он скорчился в позе зародыша, прижав колени к животу, и взвыв от боли, подождал несколько секунд, чтобы собраться с силами. Ему надо встать, доползти до ванной комнаты и молиться, чтобы его отпустило хотя бы до рассвета. Утром даже ад не такой страшный.
Он разогнулся, прижимая потную ладонь к носу. И пополз на четвереньках в сторону уборной. Он не хотел сдаваться. Он справится с этим приступом. Не станет принимать наркоту. Он прилетел сюда, на святую землю, без очередной дозы. Вот он и будет до конца держаться за это решительное «без».
Прохлада ванной комнаты принесла ему небольшое облегчение. Он сел, прислонился к борту унитаза спиной и внезапно почувствовал резкое головокружение. Прилив крови, или наоборот нехватка кислорода? Что с ним…
4:40 утра.
Он очнулся на покрытом кафелем полу. Тяжело дыша ртом, он зацепился за унитаз, чтобы подняться на ноги. Ноздри были забиты засохшей кровью, а одежда и руки испачканы. Зеркало. Серо-зеленый цвет кожи, впалые щеки. Лицо в кровавых подтеках. Господи, на кого он похож…
Он открыл воду и сел на пол душевой кабины под горячие струи воды, чтобы унять противную дрожь. Заперся в «стеклянном домике» вместе со своим чудовищем. Рукопашный бой, из которого он должен выйти победителем. Он справится с этой зависимостью и возродится из пепла словно «феникс». Возврата назад нет.
Он взял мочалку и растерся изо всей силы, разгоняя кровь по телу. Ему на голову по-прежнему лилась теплая вода. А в голове крутилась одна единственная мысль – по возвращении в Россию нужно пройти курс реабилитации, сходить на встречу «Анонимных алкоголиков и наркоманов».
Выйдя из душа, он все еще дрожал, как нарик с многолетним стажем…
Вернуться в комнату.
Доползти до постели.
Молиться о сне.
Когда он очнулся, часы показывали 8:10. В комнате было светло. Он был в отключке почти три часа. И совсем забыл о рукописях. Где они?
Он снова пустился в путь. Со скоростью черепахи. Сгорбившись, согнувшись почти пополам, он двинулся к коридору, где оставил свою находку. Он полз, отмеряя в голове каждый пройденный сантиметр, чтобы продвинуться снова и снова. Комод, фанерная дверь. Он практически у цели и скоро узнает тайну погибших монахов. Он - гений журналистики. Его сенсационный репортаж будет на первых полосах самых известных газет и журналов! Кто, если не Каневский?
Ему удалось встать, опираясь плечом о стену, чтобы включить свет в прихожей. Щелчок. Пространство в пять метров осветила потолочная лампа. Он уставился на тумбочку, где оставил бумажный пакет с рукописями. Где же он?
С болезненной четкостью он сфотографировал взглядом каждый миллиметр небольшого пространства, каждую деталь. Покрытая пылью, пустая тумбочка. Испачканный пятнами крови линолеум. Вешалка для одежды - тоже пустая. Абстрактные рисунки на светлых обоях. Приоткрытая входная дверь. Вот, черт!
Пакета с рукописями нигде не было.
От понимая происходящего его вызвала судорога.
Его затрясло словно в конвульсиях. Его то знобило, то бросало в жар. Казалось, лопнули кровеносные сосуды на лице, глазные белки покраснели. То, за чем он так долго охотился, бесследно исчезло.
В тот момент до него дошло, что из-за приступа он не закрыл входную дверь на ключ, позволив сопернику воспользовался шансом и украсть рукопись.
Но кто он? Кто стоит у него на пути в этом расследовании?..
Глава 28
Греция, Каламбака
9:05
С кухни послышался голос:
- Эй! Как насчет завтрака?
Ланской ждал Виктора за обеденным столом перед ароматным блюдом: прекрасная форель с овощами, приготовленные на гриле. Он улыбнулся, увидев его удивленное выражение лица рядом с собой: