Летом 2300 года отряды экстремистов Кейптауна осуществили дерзкий захват орбитальной станции. В ответ последовали новые репрессии, в результате которых погибло около двух тысяч колонистов и более трехсот десантников Федерации. Правительство колонии в полном составе было отправлено в отставку.
Спустя всего два года новое правительство, считавшееся лояльным по отношению к Земле, заявило о намерении Кейптауна выйти из состава Федерации. В тот период Земля была в немалой степени озабочена проблемами обострения отношений с Амстад и не имела возможности допустить внутренний вооруженный конфликт. Вполне вероятно, что наиболее правильным политическим решением в тот момент было бы ввести в Кейптаун войска, но с формальной точки зрения закон был соблюден, процедура выхода Кейптауна из Федерации опиралась на букву Конституции. Кроме того, руководящая верхушка мятежной колонии декларировала отказ от насильственных методов ведения дискуссий, что в немалой степени способствовало росту числа сторонников Кейптауна внутри Федерации. И правительство Федерации приняло решение, создав тем самым прецедент.
Таким образом, с 2302 года Кейптаун является независимым государством. В условиях прекращения гарантированных поставок Федерации и неуклонного снижения спроса на продукцию обогатительных фабрик правительство вынуждено было искать новые источники финансирования. В 2317 году на Кейптауне был узаконен рабский труд — первоначально с целью комплектования рабочими рудников, а затем и в других сферах производства. Но главным источником пополнения бюджета стала всемерная (хотя не декларируемая официально) поддержка контрабандистов, пиратов, а также незаконных «охотников за ресурсами», что привело к существенному росту криминальной напряженности на границах Федерации.
История третья. ЛЕБЕДЬ
«Маргаритка» медленно плыла сквозь черноту пространства. Маршевый двигатель был выключен, корабль шел по инерции, направляясь к очередной контрольной точке — маяку «Гамма-3». Шел двенадцатый час стандартного суточного патруля.
Скука. Всепоглощающая скука долгого полета. В многочисленных сериалах, год от года заполнявших экраны головизоров, жизнь спейсменов представлялась одним непрерывным приключением — жаркие схватки, головокружительные погони, вспышки лазерных разрядов, жаркая любовь под странными небесами чужих планет. И обязательно победа над злобными врагами, на роль которых, в зависимости от политической ситуации в Федерации, избирались то амстад, то филаниане, то кровожадные пираты. Раз или два в качестве врагов фигурировали миролюбивые ше'ти, но в тех случаях сюжет вышел столь натянутым и недостоверным, что сериалы провалились, не успев толком начаться. Представители самой древней из известных цивилизаций вызывали дрожь одним своим видом, но расу в целом попросту не получалось рассматривать в качестве врагов, их миролюбие и стремление к компромиссам практически вошли в пословицы. Хотя не исключено, что кто-то из властных структур дернул за нужные ниточки, в корне пресекая формирование негативного отношения к ше'ти — у Земли не было более надежного (хотя и очень пассивного) союзника.
Но людям нужны враги. Даже краски любви играют ярче, когда действие разворачивается на фоне горящих звездолетов. И сценаристы вновь посылали в бой корабли Флота, вновь стоял у штурвала несгибаемый командор Лангер (только он и стоял, любой уважающий себя капитан военного корабля пойдет в бой надежно пристегнутым к противоперегрузочному креслу, в скафандре с наглухо закрытым шлемом и активированной системой жизнеобеспечения). У войны свои законы, она редко бывает красивой и зрелищной, куда чаще — отвратительно-кровавой.
Может, поэтому те, кому и в самом деле довелось находиться на борту крейсера или корвета во время боя, не смотрят эти сериалы, наполненные картонными декорациями и столь же картонными героями.
И еще все спейсмены знают, что скука есть самое ужасное и одновременно самое прекрасное, что может быть в полете. Ведь скука означает, что все проходит штатно. Что все системы функционируют на «отлично», что экипаж пребывает в добром здравии, космос чист и не предвидится никаких форс-мажоров. А долгие часы… их всегда можно чем-то занять. И если покопаться в недрах корабельных компьютеров, то там, несмотря на многочисленные запреты, можно найти кучу совершенно не относящегося к полетному заданию хлама — подборки видео- и аудиокниг, руководства по всему-чего-изволите, фильмы самого разного, в том числе и непристойного, толка. Игры — в отличие от прочего, запрещенные категорически и все равно просачивающиеся сквозь все фильтры и запреты. И суровые ревизоры смотрели на все это безобразие сквозь пальцы — им ведь тоже иногда приходилось совершать дальние перелеты.