Катя отключила маршевый, перебросила питание на импеллеры и отжала штурвал до упора, бросая штурмовик в пикирование и пропуская огненные трассы над собой. И снова успела в самый последний момент, потеряв всего несколько процентов щита во фронтальном и верхнем секторах.
Леночка пронзительно вопила, почти не отпуская гашеток излучателя, словно переходящий в ультразвук визг мог добавить разрядам разрушительной силы. Энергощиты «Лебедя» искрили, поглощая лазерные импульсы, но этим эффект от стрельбы и исчерпывался. Пройдет немало времени, прежде чем сквозь истончившиеся поля смогут прорваться ракеты. Вероятно, к тому времени штурмовик уже станет безжизненным обломком перекрученного, оплавленного металла.
— Ракетная атака!
Штурмовик дернулся, выпуская веер ловушек-имитаторов. Небольшие устройства создавали почти полную иллюзию реального корабля — локационный образ, термический образ, визуальный… Обмануть компьютерные системы наведения удавалось не всегда, поэтому инструкциями предписывалось активировать серию по меньшей мере из трех ловушек. Катя могла позволить себе не экономить.
Стрелки «Лебедя» тут же рассредоточили огонь — для человеческого глаза отличить реальный штурмовик от голограммы было почти невозможно. Лазерные трассы бессильно пронзали призрачные цели, две ловушки тут же были уничтожены, остальные продолжали разлетаться в разные стороны, имитируя противоракетные маневры. Сенсоры выпущенной с транспорта ракеты оказались умнее — спустя полминуты огненный цветок вспух на границе защитного поля «Маргаритки», лишив его еще нескольких процентов мощности.
— Атакую! — Катя развернула штурмовик и выпустила серию ракет. Существенного вреда мощным щитам транспорта они причинить не могли, но пару неприятных минут экипажу непременно доставят.
Идею атаки трудно было назвать блестящей. Чтобы системы наведения захватили цель, «Маргаритке» пришлось на несколько мгновений прекратить хаотичные смены курса, и стрелки с транспорта тут же воспользовались этим. Лобовой щит полыхнул искрами в зонах прямого попадания, взвыла сирена — мощность полей упала ниже критической. Штурмовик тут же завалился набок, подставляя следующей струе разрядов относительно пока неповрежденный нижний сектор защиты.
— Первая ракета попадание, — сообщила Снежана без особого энтузиазма. — Вторая — попадание. Третья — сработала на ловушку. Четвертая попадание. Пятая и шестая тоже ушли на ложные цели.
Ракетное вооружение пираты не жаловали. Нет особой радости в том, чтобы разнести корабль противника на куски, одновременно лишившись и добычи. Вот издырявить защиту, сжечь двигатели, после чего спокойно освободить трюмы беспомощного транспорта от ценного груза — это для корсаров было делом чести. Если для этого отребья вообще существовало понятие чести. А вот на защите от ракет не экономили, и Катя точно знала, что некоторые из разработок Братства, как торжественно, но затасканно именовали себя угнездившиеся на границах Федерации пираты, после изучения принимались на вооружение Флота. У «Лебедя» ловушки были явно из самых новых, раз сумели увести с курса три ракеты из шести.
— Как там «Элегия»? — Кате было некогда следить за радаром, сейчас все ее внимание было отдано маневрированию, и хотя бы относительному распределению непрерывно получаемых ударов по избитым щитам.
— Уходит. На маршевом, — доложила Снежана.
— Ну слава богу… Попробую зайти пирату в хвост.
— От турелей там толком не укрыться. Мертвая зона всего семь градусов.
— Ну, хоть курсовые пушки нас не достанут.
Шоссен тяжело опустился в кресло второго пилота, жалобно застонавшее под его могучим телом. Капитан мрачно смотрел на экран, транслирующий изображение схватки слона и мухи. Пока что мухе удавалось увертываться от своего неуклюжего, но смертельно опасного противника, но вряд ли это продлится долго.
— Мне ее жаль.
— Эту… как ее? Шелест?
— Да. Девочка явно не дура.
— Трупам ум ни к чему, — пожал плечами Шоссен, и криво усмехнулся. Затем бросил короткий взгляд на пульт и, убедившись, что внутрикорабельная трансляция отключена, продолжил: — А я так просто очень хотел бы увидеть, как Хук вышибет ей мозги. Эта сука сорвала нам сделку, с которой и ты, и я могли бы до конца жизни не думать о заработке.