Это даже не в моей компетенции, если, так подумать
Дурацкая работа. Приходится дорого платить.
Дар в словах, но он с подвохом. Как отличить добро от зла?
Как не желать под впечатлением, когда нет времени решать?
Когда бушует ураган и гнев сжигает изнутри?
Когда слова не терпеливо рвутся в бой, желая навредить?
Когда в попытке заглушить свой голос калечишь храм души
И в слабостях находишь мир?
Когда теряешь разум по десять раз на дню?
Когда не можешь спать и ночью воешь на луну?
Когда ты смысл обретаешь в нелепых связках жизни?
Когда не можешь отпустить, прощение подарить?
*
Все закончилось очень быстро.
Человеческое тело не готово бороться долго.
- Рока Александровна
- Я умерла?
- Ну, с чего вы взяли? Мы в больнице.
Заман нас, вернее вас, спас. Вознес на колесницу.
- Я не просила.
- А он сказал: «Меня не волнует. Нет, на это смотреть сил».
- Радуга дуга – увези меня, - послышался голос полоумный.
- Кто это? Где мы?
- Вот, здесь, - замешкался друг, - Есть небольшой, так сказать, нюанс, -
В палату вбежала женщина с растрепанными волосами в пеньюаре.
Вцепилась в мою руку, начала целовать, да приговаривать:
- Королева, богиня, моя звезда.
Вы проснулись? Хвала небесам.
- Так, женщина, успокойтесь. Королева позовёт вас сама.
Прошу удалитесь, - Тарасу пришлось её буквально вытолкнуть за дверь, -
И не толпитесь там. Богине нужно время.
Рока Александровна, странное дело, - Ася подпирает дверь, -
Меня здесь все видят, - лицо юноши впервые вижу удивленным, -
И слышат, и желают беседы вести. Я всегда, конечно, этого желал.
Не знаю, правда, именно этого или нет? Что радует, я здесь почтение познал.
За ваш счет, конечно, но все же. Ладно, не буду долго вас утомлять,
Сделал глубокий вдох, развел руки по сторонам, - Даже не знаю, как сказать.
- Мы, Ася, в дурке.
- Ну, если выражаться точнее, в психоневрологическом диспансере.
Тут же, видите, как получилось, Форта Александровна,
Наколдовала вам смирительную рубашку, а Заман…
Я уткнулась лицом в подушку.
- Ася, прошу тебя, замолчи.
Иначе я закричу.
- А вот этого делать не стоит, сразу же колют в плечо.
Вера Ивановна, женщина из соседней палаты, я здесь познакомился,
Поделилась откровенно, что от успокоительного все замирает внутри, -
Я пристально посмотрела на Тараса,
Чтобы он, наконец, умолк, - Вот, так получилось. Да, -
С первого раза он никогда не умел понимать, - Но все, же лучше.
Согласитесь? Вы почти умирали, бредили. Просить отказывались.
Заман нарушил правило. С траекторией приземления, правда, напутал.
Аккурат во дворе спустились, - Ася даже усмехнулся, - Кто же знал?
*
Ждал прием врача на следующее утро.
Решила держаться правды, чтобы было максимально глупо.
- Ха, вздор, - врач спустил очки на нос, - Вы решили надо мной посмеяться?
- Ну, что вы? Не стоит так заблуждаться.
- Геннадий Борисович на этот раз постарался.
Актрису нанял в лице вас, надорвался.
- Для человека труда ваше заявление оскорбительно.
- И чем же вы занимаетесь, любопытно?
- Торгую по скрипту выпечкой.
- А это как?
- При покупке пяти булочек – шестая в подарок.
Вечером до закрытия, на весь ассортимент скидка тридцать процентов, за минут сорок.
- Так, - почесал подбородок, - И как давно вы продавец?
- Лет с двадцати.
- А сколько вам лет сейчас?
- А какой сейчас год? И в каком измерении мы находимся?
- Так, всё! – миниатюрный, коренастый мужчина с грохотом поднялся со стула, -
Было очень интересно с вами поговорить, но много дел.
И, пожалуйста, передайте Геннадию Борисовичу: «Туше».
- Договорились, куплю ему от вас лангоше.
*
- Вы самая восхитительная, самая умная женщина,
Рока Александровна! –
Нам, кстати, то есть мне, подписали листок освободительный, -
Которых я только встречал во всех своих жизнях!
- Тарас, - я почему-то на взводе, странное чувство тревоги, -
Мы благодаря удаче здесь оказались, и благодаря ней же – выбрались.
Прошу, сделай что-нибудь, за нами идет та полоумная, -
Ася, молодец, лясы точить поднаторел.
- А почему они меня все видят?
- А почему нет?
Никто их них, на самом деле, не сумасшедший.
Они чародеи в прошлом черту преступившие.
*
Мама сидела на табурете.
На кухне.
Смотрела в окно.
- Привет, - она молчит, - Где Гэка?
- Вернулась домой.
Бывают люди, как книги.
С обложки не яркие,
Но стоит их открыть – с первой страницы влюбляешься.
Жадно читаешь.
Без остановок. И уж, обязательно, за две, три страницы до конца, начинаешь думать: