Столб немного затрещал и в круговом движении начал опускаться.
Словно винт вкрутится в каменную глыбу.
Я на земле лежу, Агния с малышкой подошла, девочке четыре, младше всех она.
- Привет, малыш.
- Я королева, - ответила она, и в этот миг, мизинец детский лба коснулся.
Пронзила королева холодом своим.
Моя кровь остановилась, и я услышал крайний стук.
Очнулся, знакомый водопад звенит и свежая трава.
- Привет, очнулся?
- Ты все-таки меня убила?
- Нет, тебе было пора. Не притворяйся, ты это знаешь.
- Ладно, хорошо, возможно, ты права, - Агния помогла мне встать.
- Ты сильным стал, меня было очень трудно твои защиты пробивать.
- Пришлось, не мог я больше в облаках витать. Ты значит природа?
- Да. Это мои девочки-времена года.
- А малышка?
- Она природа в будущем. Послушай, не про меня сейчас, Ангелину спасать пора.
- Значит, не врала ты?
- Нет, не врала. Когда отец смирился, вернулся к матери
На тот момент, Судьба, желала жизнь другую дать, ребёнку своему.
Ты Ангелину повстречал, влюбились, поженились, детей хотели завести.
Отец её забрал, тебя направил за лекарством,
Чтобы меня спасти, извлечь из камня.
Ангелина претворилась, что лекарство пьёт.
Она знала после смерти вам не встретиться, ты же просто человечек.
И отец не разрешил, он хотел её женить и с Творцом другой планеты подружить.
Отец сказал мне строго: «Теперь Природа – ты».
Мистер Д. - мамин сводный брат.
Мать-Земля его во льдах нашла, не стареет никогда.
Он на скале нас ждал, хотел меня забрать – не получилось.
Лекарство всех нас защитило, кроме Ангелины.
С тех пор её в темнице держит, не знаю, что творит.
Отец болеет много лет, замены ему нет.
Маму знаешь сам, все принимает, так как есть.
Агния рассказала, где любимую искать.
Сама отправилась на фестиваль, «Сменой года» назвала его.
- И надо в департамент заглянуть «Дождя». Много дел, пока.
Иду, сомнения меня терзают, что Ангелине я скажу?
Где был столько лет? И почему прощался на могиле навсегда?
Я в эгоизме прибывал, спасался сам, к тому же, просто человечек, я.
Зачем такое говорить, когда я должен быть большим?
Меня семнадцать лет люди на руках носили, в ранг святого возвели.
Теперь, кто я? Подлец, даром любимой возвышался и ей тогда сказал во сне.
- Лабиринтами блуждая, сложно жить, изнемогая, воды морей и океана пить.
Внутри от соли слез, иссохло все, потрескались пески души.
Остановился ход часов, теперь вся жизнь-дремота, тусклый сон.
Когда мы встретимся, я не смогу простить, твои слова меня калечат, по живому бьют.
Я не приму тебя, прости, тебя я отпускаю, лети, мой ангел, в небесах пари.
Люблю, целую. Прощаюсь навсегда.
Я виноват? Моя любовь должна была её спасти, накрыть защитой, уберечь.
К тому же, после, я больше не любил.
Если бы не дошёл до места назначения, блуждал бы дальше без конца.
Увидел Дмитрия, он в утренний чаёк цедил с отпитого бокала кровь
И солнечные лучи встречал, сидя на балконе.
Меня увидел, улыбнулся, позвал жену.
- Гелианна, ты только полюбуйся!
Твоя любовь земная навестила нас.
Срок закончил на земле и за тобою, видимо, вернулся.
Ну, заходи, мой друг, я приглашаю, гостем будешь.
Прости, дома бардак, давно никто не навещает нас.
Ангелина, стояла в комнате за занавеской, остригла волосы.
Мне показаться не решилась.
Дверь открыл с трудом у старинного особняка.
Свисает плесень с потолка, сыро, пахнёт мхом.
На стенах зеркала от грязи почернели, что-то под ногами захрустело.
- Прости, прости, мой друг, жена давно не убирала, она хозяйка, так себе.
Надеюсь, ты меня простил? Ты же теперь Маг и все прекрасно понимаешь.
Моя натура, что внутри живёт, требует свое.
Как ты добрался? - я нанёс удар ему в лицо.
На полу лежит, кровь с губ своих стирает, ехидно смотрит, -
А ведь, стало быть, вот почему так?
Время течет и ни чего, же не меняет?
Ладно, будем считать, сочлись, - поднявшись, он добавил, -
Вот, я бы сейчас тебя засунул в мясорубку. Но! Но!
Жена мне не простит, заставит десять дней за нею ползать на коленках,
А я же не могу, я гордый.
Все как в тумане, в полумраке и бесконечность зеркальная уводит вдаль.
Дмитрий за плечи меня держит, ведет цинично разговор,
И улыбается, гиеной, все зубы оголил, -
Вот заходи, здесь наши детки играют без конца.
Только не говори им, что они мертвы, их это обижает.
В комнате лишь лунный свет заглядывает в окна
И в белой пелене два призрака детей по году.
Играют, половины лиц их почернели.
Вышли из комнаты, идём по коридору, -