— Что это ты на меня так смотришь? — подозрительно спросила она у глядевшего на нее с улыбкой Питера. — У меня что-нибудь не в порядке? Что-нибудь на лице? — испугалась Джоан.
— Да нет, все в порядке, — сказал Питер — у тебя замечательное лицо. Просто ты размахивала руками, как Кинг-Конг на утренней физзарядке.
— Я? — возмутилась Джоан. — Руками? Да сам ты Кинг-Конг!
Она повернулась к Питеру спиной, шагнула к следующей шлюпке и сорвала брезент. Доктор Патлокк, сидящий, скорчившись, под брезентом, уставился на Джоан круглыми перепуганными глазами.
— А-а-а! — в ужасе завизжала Джоан.
— А-а-а! — в ужасе завизжал доктор Патлокк.
— Что! Стой! Заткнись! Руки за голову! Всем лечь на землю! — заорал растерявшийся Питер и прыгнул вперед, к шлюпке, чтобы схватить этого неизвестного ему визжащего, как недорезанный поросенок, коротышку. Коротышка был подозрительным — что он делал, спрятавшись под брезентом? Питер, окрыленный их победами на крейсере, бросился к нему, чтобы задержать, победить, доставить для выяснения к Кейту.
Доктор Патлокк выхватил пистолет, сжал рукоятку двумя руками и стал давить на курок. Курок, блокированный поднятым предохранителем, не поддавался.
— Их! Ух! Уй ты! — пыхтел доктор Патлокк. Затем швырнул пистолет в лицо подбегавшего к нему Питера, выскочил из шлюпки и, оттолкнув стоявшую на его дороге Джоан, метнулся к фальшборту. Быстро, кряхтя и охая, перелез через него, и, оглянувшись к замершим в остолбенении Питеру и Джоан, погрозил им маленьким сухим кулачком.
Затем сложил ручки над головой и прыгнул вниз, за борт.
Раздался всплеск. Питер и Джоан кинулись к борту, перегнулись через него, вглядываясь в темноту, в черную, поблескивавшую внизу воду. Доктор Патлокк быстро плыл от крейсера.
— Интересно, — пробормотал Питер, — он вообще в курсе, сколько миль до ближайшей земли?
И тут за его спиной раздался вопль:
— Нашла!
Питер оглянулся. Джоан стояла у другой шлюпки, прижимая к груди магнофон.
— Ура! — заорал Питер, бросился к Джоан и обнял ее.
Джоан тоже обняла его свободной рукой, и тут почувствовала, что объятия Питера перестают быть просто радостными и дружескими. Он засопел, и его руки зашарили по ее спине, опускаясь все ниже. Когда он прикоснулся к ее ягодицам, Джоан высвободилась.
— Неужели тебе жалко? — пролепетал Питер. — Ведь нас же в любую секунду могли убить!
— Нет, — сказала Джоан — Мне не жалко. Совсем не жалко. Просто ты опоздал — я уже не та. Раньше — да. А теперь — извини. Не могу.
— Понятно, — пробормотал Питер — Это Кейт Рейбок меня обставил.
— Да, — проговорила покрасневшая Джоан. — Он всех обставил.
Она повернулась и побежала вниз, в направлении капитанской рубки.
Питер вздохнул, развел руками и побежал за ней.
А тем временем один из летчиков уже поймал в прицел своего истребителя, летящую над поверхностью океана ракету.
— Внимание, я семнадцатый! — дрогнувшим от радости голосом, стал докладывать он. — Наведение есть, цель в пятнадцати милях… Повторяю, цель в пятнадцати милях, иду на сближение!
Самолет снизился и теперь летел на одной высоте с «Томагавком».
— Цель в пяти милях, — докладывал летчик. — Ребята, я ее уже ясно вижу! — не выдержав, ликующим голосом крикнул он. — Огонь!
И он нажал на кнопку.
Ракета «Воздух-воздух», выпущенная истребителем, разнесла «Томагавк» на мелкие части. Ядерная боеголовка, так и не успевшая получить команды взорваться, вместе с обломками ее носителя погрузилась на дно океана.
— Мы перехватили одну из ракет! — закричал, вбежав в бункер, помощник командующего.
В бункере раздался общий вздох облегчения.
— А другая? — скрипучим голосом спросил человек в гражданском.
— Другая пока проскочила, — огорченно развел руками помощник.
— Вы говорите так, как будто речь идет о тараканьих бегах! — по-бабьи, визгливо выкрикнул человек.
— Какая именно проскочила? — не обращая на него внимания, спросил адмирал.
— Та, которая летит на Гонолулу, — удрученно ответил помощник.
А в этот момент Кейт выхватил из рук вбежавших Джоан, Хьюго и Питера магнофон и стал вызывать бункер командующего.
Ракета стремительно приближалась к цели, летя над самой водой, повторяя все очертания береговой линии.
Кейт, быстро обрисовав ситуацию на крейсере, с нетерпением ждал распоряжений командующего. Бункер пока молчал. Кейт начал нервничать. Он не знал, сколько еще времени остается ракете лететь до цели. Взрыв мог быть запрограммирован на любую секунду.
— Шеф! — Кейт, наконец, услышал в наушнике дрожащий голос адмирала.
— У нас есть время только для одной попытки, — произнес адмирал, и Кейт понял почему у адмирала дрожит голос.
— Набирай код 4 7 КЕЙ-Ю 6 4 3 5 0 0.
Кейт быстро нажимал кнопки на клавиатуре компьютера.
В бункере стояла гробовая тишина. Все понимали, что если Кейт ошибется в наборе, времени для повтора уже не будет.
— Готово, сэр, — послышался напряженный голос Кейта, а Роберт Брейкер закрыл глаза и начал молиться.
На мониторах, показывающих курс ракеты, уже появилось изображение Гонолулу.
— Давай! — сжав кулаки, сказал адмирал. Джоан зажмурилась. Кейт нажал кнопку.
Ракета взорвалась в воздухе, не долетев до Гонолулу нескольких миль.
— Цель уничтожена! — прогремел в бункере торжествующий голос Кейта. — Мы победили!
Бункер взорвался от радостных криков.
— Боеголовка дезактивирована! Дезактивирована! Ядерная боеголовка дезактивирована! — вопил, прыгая на своем стуле, человек в гражданском. Он, вероятно, не мог найти более простых слов для выражения своей радости, но его понимали и так.
Офицеры ликовали. Они громко смеялись, с шумом обнимали друг друга и поздравляли.
— Сэр! — кричал в динамиках голос Кейта — Отзовите ваши бомбардировщики! Мы полностью отбили «Миссури»! Отзовите бомбардировщики! Немедленно отзовите бомбардировщики!
Судовой радар показывал их быстрое приближение. Кейт знал, что это означает, какой приказ получили пилоты, и в его голосе уже довольно ясно звучали нотки отчаяния.
— Ах, да! — спохватился, услышав, наконец, его голос в общем гаме, адмирал. — Чуть-чуть не забыл!
Бомбардировщики, заходившие для бомбежки, сделали полный круг над «Миссури» и улетели.
— Ну что ж, — сказал Кейт, вставая из-за компьютера и потягиваясь— может, перекусим теперь у меня на камбузе? Я соображу что-нибудь быстренько.
Джоан, взглянув на него, засмеялась и заплакала одновременно.
Когда они открыли люк трюма и выпустили команду, громче всех ликовал, пожалуй, мичман Тейлор.
Его жизненные установки опять претерпели коренное изменение. Он понял, что ему пока трудно быть мужественным и стойким немногословным командиром; и сейчас, пожалуй, лучше стать просто общительным, всем симпатичным рубахой-парнем, всеобщим любимцем, таким, например, как корабельный кок Кейт Рейбок. А, как известно, в придуманные для себя образы мичман Тейлор вживался быстро.
— Знаешь, что Кейт, старикашка, — сказал Тейлор, выбравшись из трюма и в качестве приветствия пихнув Кейта кулаком в живот. — Я, пожалуй, больше всех соскучился по тебе. Дай-ка я тебя расцелую, чертяга ты этакий!
Эти слова были встречены дружным хохотом.
— Извини, мичман, — сказал Кейт, обнимая прильнувшую к нему Джоан. — Все последующие часы, отведенные мною для поцелуев, уже плотно заняты! В следующий раз, ладно?
Команда громко хохотала, и громче всех хохотал мичман Тейлор.
…Когда хоронили погибших, унтер-офицер Рейбок надел свою парадную форму. Матросы и офицеры потрясенно смотрели на его грудь, где не было ни одного места, чтобы приколоть еще одну награду — за операцию на крейсере «Миссури».
Еще одну, но — не последнюю.