Когда взошло солнце, Васиштха велел Раме совершить поминальные обряды, связанные с кончиной отца. Церемонии были проведены в строгом соответствии с предписаниями Шастр. Сокровенную Мантру, освящающую воду: “Пусть Божественные струи Ганги, Ямуны, Годавари, Сарасвати, Нармады, Синдху и Ковери сольются в этом кувшине и освятят воду, находящуюся внутри”, - произносил сам Рама, благословив тем самым весь священный обряд, сделав его заведомо плодотворным.
После окончания всех церемоний наставник Васиштха, министры, царицы, жители Айодхьи провели вместе с Рамой, Лакшманой и Ситой два дня. К вечеру второго дня Рама подошел к наставнику и сказал:
“Учитель! Все эти люди, все горожане и придворные страдают от не удобств и лишений, пьют одну лишь воду и живут на скудной пище из стеблей и кореньев. Глядя на матерей, на Бхарату и Шатругну, я ощущаю каждое мгновение как целое столетие. Лучше всего вам всем вернуться в город. Царь ушел на Небеса; покинув столицу, вы теряете здесь драгоценное время; ты знаешь, что мне не подобает вторично настаивать на необходимости вашего ухода; поэтому, прошу тебя, действуй сам - так, как ты сочтешь нужным и полезным.” С этими словами Рама склонился к ногам Васиштхи.
Васиштха ответил: “Рама! Зачем ты говоришь так? Или ты не понимаешь, как счастливы и довольны эти люди, как благодарны они судьбе за то, что могут наслаждаться твоим очарованием?”
Когда горожане услышали о том, что Рама предлагает им вернуться назад, в столицу, они заметались в страхе и отчаянии, словно лодки, попавшие в бурю посреди открытого океана. Однако когда они убедились, что от имени всего народа к Милости Рамы взывает сам мудрец Васиштха, буря улеглась, и они вновь отдались безмятежному течению, плывя как парусники, подгоняемые ласковым попутным ветром. Их умы упорно отвергали мысль о возвращении; они не хотели отказываться от счастливой возможности трижды в день окунаться в священные воды Мандакини, вкушать простую, но сладостную пищу из фруктов и плодов, добытых в лесу их собственными руками, а главное - услаждать свой взор образами Рамы, Ситы и Лакшманы, а свой слух - изысканными и поучительными речами Рамы.
Сита была полностью поглощена заботами о царицах-матерях, предугадывая каждое их желание и всегда готовая услужить им. Она утешала и успокаивала их, она рассказывала им, как она счастлива, проводя свои дни в лесу, ни в чем не нуждаясь, заставляя матерей изумляться ее мужеству и выносливости. Их радовала мысль, что она может быть так счастлива, находясь в столь суровых условиях. Им становилось легче справляться со своей собственной печалью, видя, как Сита стойко переносит невзгоды.
Ночью Бхарата ни на мгновение не сомкнул глаз, так же как днем не притронулся к пище. В то время как все остальные были счастливы, любуясь Ликом Рамы, Бхарата и Шатругна, глядя на это лицо, изнывали и чахли от тоски. Они больше не могли выносить таких мучений и направились к наставнику Васиштхе. Братья пали к его ногам и взмолились, чтобы тот попытался настоять на возвращении Рамы в Айодхью. Они страстно упрашивали мудреца вступиться за них, всеми возможными способами выражая свое отчаяние. Наставник, как никто другой, прекрасно знал, как велика вера Рамы в высокие идеалы, как безошибочно его чувство правды, как непоколебимо его стремление следовать воле отца. Но он был так тронут горем Бхараты, что решил сделать все от него зависящее, чтобы уговорить Раму вернуться.
Васиштха призвал к себе Раму и сказал: “Рама! Прислушайся к мольбам Бхараты. Поступи согласно желаниям добрых людей, интересам народа, согласно принципам государственной этики и указаниям Вед.” Рама понял, что не что иное, как глубокая привязанность и сочувствие к Бхарате побудили наставника произнести такие слова; он знал, что Бхарата никогда не отступит от пути праведности, что он всем сердцем стремится подчиниться его воле и следовать ей в слове, мысли и действии; что он всегда будет идти по его стопам и приложит все усилия, чтобы он процветал и благоденствовал. Рама был счастлив сознавать это. Поэтому в ответ на предложение наставника своим мягким и сладостным голосом он произнес несколько фраз, полных скрытого смысла: “Учитель! Тебя я призываю в свидетели и Ногами моего Отца клянусь в правдивости моих слов. Позволь же сказать тебе следующее: