Как несправедлив ты был, заподозрив, что Сугрива загородил вход в пещеру со злым намерением уничтожить тебя! Ты сказал, что выйдешь из пещеры самое позднее через пятнадцать дней и велел ждать тебя у входа в нее до конца этого срока. А он прождал тебя целый месяц! Он очень горевал, когда, почувствовав запах крови, подумал, что его брата убил кровожадный демон. Он не решался войти в пещеру, зная, что для свирепого ракшасы, погубившего Вали, Сугрива - не противник. Когда он заложил огромным валуном вход в пещеру, он тем самым хотел помешать чудовищу выбраться наружу. Он был уверен, что пещера станет для него вечной темницей. Жители города принуждали его принять правление - и он подчинился их требованиям. Какой же грех совершил Сугрива, поступая таким образом? Ты даже не удосужился его выслушать. Он всегда повиновался твоим распоряжениям и командам, потому что он любил тебя и благоговел перед тобой. Он строго следовал путем Правды. А ты взрастил в своем сердце ненависть к нему - безо всяких на то оснований. Твоя беспредельная гордыня загнала его в лес. Когда ты изгнал его, ты должен был позволить его жене уйти вместе с ним. Ты же вместо этого принудил ее стать твоей женой, ее, с которой ты обязан был обращаться как с собственной дочерью. Назовешь ты это грехом или нет? А ведь нет греха ужаснее этого. К тому же, ты занял место правителя этого царства. Ты должен защищать своих подданных и подавать им пример. Как смог бы ты наказать тех, кто совершил преступление, если и сам повинен в преступлениях? Каков царь, таковы и подданные - гласит народная мудрость. Люди становятся такими же, какими являются их правители. Поэтому то, что ты совершил, выглядит еще более предосудительным и низким. Разве это не так?”
Так Рама, проявляя свою безграничную любовь, прояснял Вали совершенные им грехи и преступления. Вали внимал ему и думал над тем, что услышал. В конце концов он осознал свои ошибки и сказал:
“Господин! Мне, видимо, не хватает ума, чтобы убедить тебя признать меня безгрешным. Но выслушай меня! На самом деле, я - вовсе не грешник. Будь я грешником, мог бы я быть сражен стрелой, пущенной рукою самого Бога, и мог бы я проводить последние мгновения жизни, глядя на Лик Божества и внимая Его сладостным речам?” Рама с великой радостью воспринял эти слова, в которых заключалась такая высокая мудрость, исходящая из самых глубин любви, преданности, восторга и самоотверженности. Рама пожелал показать всему миру, каким искренним было самоотречение Вали. Он сказал: “Вали! Я возвращаю тебя к жизни. Я освобождаю тебя от неизбежности старения и одряхления. Восстань! И обрети вновь свое тело!” Он положил руку на голову Вали. Но во время этого высочайшего благословения Вали прервал Раму и взмолился: “Океан Сострадания! Внемли моей мольбе! Как бы ни противились мы смерти в течение всей нашей жизни, в то мгновение, когда дыхание покидает нас, смерти избежать нельзя. В этот миг даже величайшие из святых не всегда находят в себе силы, чтобы умереть с Твоим Именем на устах. Мне выпало это величайшее счастье - в последние минуты жизни произносить Твое Имя, взирать на Твой Лик, касаться Твоих Ног и слышать Твое Слово. Если я потеряю эту возможность, кто знает, сколько мне придется ждать, чтобы обрести ее вновь? Продолжая дышать, совершу ли я что-либо великое? Нет. Я не хочу больше жить.
Господин! Даже Веды, Источник всякого Знания, говорят о Тебе: “Не это”; “Не это”. Этим путем ведут они за собой мудрецов, пока те не воскликнут: “Это! Это!”, и я только что овладел этой великой тайной. Не ужели я упущу ее? Есть ли в мире такой глупец, который променял бы найденное им Божественное Древо Исполнения Желаний на дикорастущий сорняк? Этот Вали, рожденный высшей волею Самого Брахмы, наделенный могучим телом и острым умом и получивший известность благодаря этим качествам, может ли он отдаться искушению цепляться за тело, как если бы оно было истинной реальностью и ценностью? Нет. Если я поддамся на это, я навлеку на себя вечный позор. К чему рассуждать? Если ты не удовлетворен собою, может ли что-либо иное удовлетворить тебя? Господин! Твой Лучезарный Облик и Твое Слово помогли мне преодолеть чувство раздвоенности и множественности. Я обрел видение Единого, свободное от всего другого. Смерть избавит меня от тяжкого груза последствий моих грехов. Позволь же исчезнуть телу, обремененному этим невыносимым грузом. Не допусти рождения нового тела, на плечи которого обрушится эта тяжесть!” Вали объявил о своей решимости расстаться с жизнью и призвал к себе сына. “Этот юноша порожден желанием грешной плоти. Но он силен, добродетелен, скромен и послушен. Я хотел бы, чтобы Ты заботился о нем, как о сыне, достойном Твоей Милости. Передаю его в Твои Руки.” С этими словами он вложил руки сына в руки Рамы. Рама привлек к себе Ангаду, сына Вали, и благословил его с великой любовью. Удовлетворенный тем, что Рама принял его. Вали пролил слезы радости. Он устремил свой взгляд на Божественное Лицо Рамы. Его глаза медленно закрылись - в смерти. Разве станет слон обращать внимание на цветок, который выпал из гирлянды, украшающей его шею? Так и Вали безмятежно позволил своему дыханию отлететь от него.