Она была полной.
Казалось, отовсюду её наполняли чёртовы члены, но Нина даже получала нечто сродни… удовольствия?
Толстый кончил первым. Девушка даже не обратила внимания, когда он перестал двигаться, ведь была слишком занята попыткой вдохнуть хоть немного воздуха. Ещё мгновение — и худой тоже излился. Благо, и он надел презерватив, а потому Нина не утопала в чужой сперме.
Девушка безвольно опустилась, насколько это было вообще возможно, на ковёр, но тут к её рту приставили другой член, а сзади, безо всякой подготовки, резко вошли.
— О чёрт, — она шумно выдохнула. Член худого был длиннее; Нина, в другое время, с удовольствием попрыгала бы на нём, нанизывая себя до предела.
Парень безмолвно исполнял её мысленное желание.
Его движения были резкими и короткими: он не пытался медлить, наоборот, вбивался в нутро Нины, всё наращивая и наращивая темп, от чего последние мысли покинули голову девушки и уплыли куда-то далеко. Она не была уверена, когда именно кончила. Сзади был один, спереди — другой…
Они менялись ещё несколько раз.
Нина помнила каждое движение до мелочей. И если бы кто-нибудь попросил описать воров, она в первую очередь вспомнила бы их неординарные члены.
Худой и толстый покинули квартиру уже ближе к рассвету. Они развязали девушку (та всё равно не могла сопротивляться уже после первого круга) и оставили там же, на полу, где и происходило «общение».
Нина лежала на ковре и смотрела перед собой. Пора было подниматься, делать что-то ещё, но она не могла найти в себе сил не то что встать, хотя бы доползти до ванной и ополоснуть лицо. Казалось, ни в чём из этого не было никакого смысла. Девушка медленно перевернулась на спину, глядя в потолок, покрытый трещинами и словно бы полностью состоящий из неровностей.
В таких ситуациях положено было плакать.
Единственная лампочка в люстре мигнула и погасла, погружая комнату в темноту. Слабый свет отдавался только из прихожей. Какая-то полоска света на всю квартиру, и это при том, что в темноте у Нины мёрзли и тряслись руки.
Девушка полежала ещё несколько минут, а затем всё-таки медленно села. Каждое неосторожное движение отдавалось тягучей болью и оставленными непрошеными гостями синяками, но Нина не издала ни звука. Её сердце подпрыгнуло куда-то к горлу: некто из темноты, в совершенно пустой квартире, прикоснулся к её спине. Несколько пальцев скользнули к правому плечу, едва касаясь тела девушки сквозь одежду, затем рука опустилась ниже, очертила линию до талии; правда, ниже гость не спустился.
Темнота вокруг чуть сгустилась, и едва слышными шагами незнакомец начертил полукруг. Он явно позволял себя слышать, ведь до того не проявлял никаких признаков жизни: хотя бы в то время, пока в комнате находился кто-то кроме Нины.
— Доброй ночи, — темнота устроилась на полу напротив девушки, — не слишком удачный день?
Нина ничего не ответила.
Быть может, в другой ситуации она закричала бы, но за сегодня случилось чертовски много всего, и девушка мечтала лишь о том, чтобы как-то добраться до ванной и потом уснуть. Может, в ванной. Какая, в конце концов, разница…
Некто в темноте оказался ошарашен. Пусть лица не было видно, от незнакомца исходило такое непонимание, что захотелось бы рассмеяться.
И поэтому Нина спросила:
— Почему не помог мне? — внутренне она корила себя за то, что разговаривает с тьмой в собственной комнате, но не смогла удержаться от соблазна задать этот вопрос.
Ей ответили без промедления, и в голосе звучала такая уверенность, что девушке пришлось засомневаться в своей правоте.
— Зачем?
Нет. Нет, нет, нет, это просто разыгравшееся воображение. Не бывает ведь существ, которые по своему желанию могут появляться и исчезать, для которых разбить лампочку — дело нескольких секунд, если пожелаешь. Ничего подобного не существует. Её изнасиловали сегодня, это стресс — никаких людей в темноте нет и не может быть.
Нина даже заставила себя подняться на ноги.
Она, пальцами едва касаясь стены, чтобы не потеряться и не упасть в этой глупой темноте, вышла в коридор. Заставила себя закрыть входную дверь на замок и только после этого, тяжело переставляя трясущиеся ноги, двинулась в ванную, чтобы не думать о чересчур реалистичных глюках.
— Не включай свет, — предложил голос, возникнув из ниоткуда, стоило Нине положить руку на выключатель.
Девушка шумно вздохнула. Один. Два. Три. Четыре. Пять. Никакой паранормальщины, только трезвый и слегка уставший взгляд на жизнь — она щёлкнула выключателем.
Свет не загорелся.