— Он еще молод и неопытен!
— А сколько было лет тебе, когда ты стал аттабеем?
— Я защищал его!
— Или забрал себе власть, а потом собирался править от его лица…
— Да как ты смеешь!
Забылся Карим. Потянул саблю из-за пояса, но остановился. Безмятежный взгляд старика остудил гнев. А еще память… Опустился на ковер аттабей. Замер, не желая верить.
— Шейх знал о твоей ссоре с другом?
— Знал… Он даже захотел увидеть Адару. Невесту, которую я украл у друга.
Некоторое время в башне царила тишина. Молчал гость, осознавая произошедшее, молчал хозяин, ожидая, пока тот успокоится.
— Расскажи мне о ней… — старик снова наполнил пиалы и откинулся на подушки. — Ночь длинна, а ты сегодня уже не уснешь. Так расскажи мне о женщине, что тронула сердце Пустынного Льва.
Вздохнул аттабей. Взял в руки пиалу, прилег на подушку и начал говорить:
— Моя жена — дочь торговца тканями…
Всю ночь звезды заглядывали в узкие окна башни и слушали разговоры, но никому не рассказали о том, что узнали…
…Ранним утром, когда солнце только-только показалось над песками, Карим вернулся к отряду. Воины успели выспаться и как раз готовились к завтраку, приготовленному из продуктов, которыми щедро поделились местные.
— Что сказал звездочет? — спросил верный Али, освобождая место для господина.
— Многое… Возможно, я ошибся. Возможно, Шариф ни при чем.
Он все еще не хотел верить, но дурные мысли уже отравили разум. Сердце наполнилось тревогой.
— После завтрака отправляемся обратно. Проследи, чтобы пополнили запасы воды. Я хочу как можно скорее вернуться домой.
Старый слуга не стал спорить, зная, когда он расположен для беседы, а когда лучше промолчать. Воины, привычные к любым приказам, ели быстро и молча. Затем также быстро пополнили запасы и свернули лагерь, но прежде, чем аттабей занял свое место во главе отряда, дверь башни распахнулась.
Звездочет ступил на песок в сопровождении вчерашнего слуги. Огляделся. И неожиданно быстро подошел к аль-Назиру.
— Согласишься ли ты, добрый господин, проводить меня и моего слугу до Аль-Хруса?
Удивился Пустынный Лев:
— Разве почтенный Звездочет покидает свою башню?
— Пустыня прекрасна и дает уединение, — неторопливо ответил старик, — но неожиданно я осознал, что давно не видел мир за ее пределами. И заскучал. Перемены полезны также как и постоянство.
Вздохнул Карим. Заповеди учат уважать старость, не говоря уже о том, что за беседу хозяин башни не взял с него ни золота, ни другой платы. И получалось, что аттабей задолжал ему. Однако и домой стоило поспешить, если все так, как предполагал мудрец…
— Мой ученик, — звездочет словно подслушал его мысли, — хорошо знает пустыню, с ним твой отряд не заблудиться в песках. И мы прибудем в город раньше, чем ты планировал.
— Хорошо, — согласился Карим, понимая, что ему не оставляют выбора. — Мы подождем тебя, уважаемый Звездочет.
— Мое имя Мухаммад ибн Фара аль-Таарам, мне будет приятно говорить с тобой в дороге, аттабей…
…Изменчива пустыня. И постоянна. Контуры ее меняются. Барханы опадают и поднимаются снова. Пески заметают следы караванов и съедают тела тех, кому не повезло остаться в них навсегда. Но к кому-то они благосклонны…
…Путь обратно, действительно, сократился почти вдвое. Никто не пересекал этот отрезок Великой Пустыни за столь короткий срок. И аттабей невольно думал о магии, которой обладает звездочет. Или его ученик.
— Как так получилось, что мы ехали совсем немного? — спросил он Муххамада, когда город уже показался вдали.
— Мой ученик из народа пустыни. Он умеет слышать пески. Они нашептывают ему, куда направиться. И каждый раз дорога оказывается иной, но самой короткой. Среди его народа, такие как он, считаются благословением. Часто они становятся кади…
Карим кивнул. О такой особенности кади он не знал, хотя и считался его другом. Народ пустыни был скрытен и не спешил раскрывать свои секреты. Поэтому и выживал до сих пор.
— Надолго ли ты задержишься в городе, почтенный аль-Таарам?
— Это будет зависеть от многих вещей… Когда-то давно я искал учеников, но со временем понял, что все они делают лишь славы и богатства. Им не хватает усидчивости, мудрости и терпения для постижения науки, которой я владею. Возможно, в этот раз мне повезет больше…
— Но как же твой ученик?
— Он скорее помощник, — старик улыбнулся. — Когда-то давно я вылечил его брата, и с тех пор он поклялся служить мне. Его не интересует наука, лишь голос пустыни. И моя безопасность…