— Толстяк! — Мафусаил широко улыбнулся, и эта открытая улыбка отразилась неподдельной радостью на лице Нибулуса. — Как здорово вновь тебя увидеть!
Оливковый оттенок кожи и длинные смоляные волосы, перехваченные алой повязкой, указывали на принадлежность к племени Пустынных земель с Эсифских гор, что обитало невероятно далеко отсюда.
— Ну и ну! Я всегда надеялся, что ты наконец объявишься, — ответил Нибулус. — Как Фелопея?
— О, по-прежнему жива и по-прежнему проматывает все мои деньги.
— А дети?
— Такие же, как всегда: грязные, потные и перемазаны вареньем.
— Что ж, выпьем вина! Или темного пива? Давай напьёмся! — Нибулус повернулся к сидящим за столом. — Представляю вам Мафусаила Зилвафлоза, моего давнего верного друга. Когда-то мы сражались бок о бок в священной войне против воинов Фрийя-Вильяны.
Пеладан жестом пригласил Мафусаила за стол и стал со всеми знакомить.
— Э... здрасьте, — пробормотал Гэп, когда пришла его очередь. Он многое хотел бы сказать, но смог выдавить лишь одно слово перед лицом такого великого воина. «Только посмотрите на него!» — думал юноша. Золотая отделка на сапогах и широком поясе сияла подобно алтарному пламени, принеся с собой тепло жаркого края; цвет накидки был не просто красным — он алел, словно кровь богов; штаны и свободного покроя рубашка сверкали белизной — и, казалось, никто из смертных Линдормина не смог бы их так выбелить.
А чернота его плаща... что ж, тут ему местных не перещеголять — эскельцы лучше всех красят ткани в чёрный цвет. Почему же всё такое блёклое здесь, на севере? Его собственная разноцветная туника теперь казалась застиранной, выцветшей и унылой — даже самые яркие полоски, что должны были её оживлять.
Мафусаил молча осмотрел юношу с головы до ног. Гэп уже почти набрался храбрости, чтобы о чём-нибудь иноземца спросить, когда резкий звук фанфар возвестил о прибытии Артибулуса Винтуса. В сопровождении двух личных телохранителей, личного писца, распорядителя и казначея, он выступил вперёд с торжественностью, присущей королям. На груди облачённого в зелёное, белое, чёрное и золотое Артибулуса красовался пурпурный символ Анферта, священного меча самого Пел-Адана, носить который позволялось только военачальникам. Сквозь прорези одежды Винтуса сверкал глянец металлических доспехов, а волосы и даже лицо сияли так, словно он окунул голову в чан с сиропом.
Многие воины тотчас вскочили с мест и принялись хлопать и кричать, добавив свои хриплые голоса ко всеобщей какофонии. Другие же остались сидеть, зажав уши. Те, кто сидел за столом на постаменте, встали как один, приветствуя Артибулуса. Даже Болдх устало поднялся на ноги и повторил вслед за остальными жест приветствия.
— Благороднейшие пеладаны и славные гости из далёких стран, — объявил герольд, хотя мало кто мог его расслышать, — представляю вам Высочайшего и Высокочтимого, Великолепного и Величественного, выдающегося пеладана Севера, военачальника Артибулуса Винтуса!
Приветственные крики переросли в рёв, когда верховный предводитель пеладанов торжественно прошествовал сквозь ряды собравшихся. Высоко подняв голову, он благосклонно кивал кому-то то справа, то слева. Тысячи воинов напряженно вытягивали шеи, чтобы лучше видеть своего кумира, что теперь шёл мимо них, и почти теряли сознание от пьянящего излучения его божественной силы. Даже те, кто испытал на себе тяжелую руку предводителя, сейчас ликовали, и их глаза увлажнились от восторга.
Взойдя на помост, Артибулус занял место в центре длинного стола. Гэп, который впервые увидел предводителя пеладанов так близко, невольно подумал, что тот больше похож на процветающего торговца, чем на воина.
Хотя Мафусаил поспешил скрыться в толпе, Артибулус успел заметить его. Благородные черты военачальника осветила улыбка при виде верного товарища по оружию. Тем временем шум стих, воины замерли в ожидании. Теперь все одиннадцать мест были заняты, и совет мог начаться.
— Славные гости и соратники военачальника Артибулуса, — объявил герольд, — представляю вам его сына и наследника, сигна Нибулуса Винтуса.