Однако не только синий цвет тенгриита заставил воинов пустить слюнки, сами доспехи были настоящим произведением искусства. Панцирь из тончайшей и прочной кольчуги по бокам покрывали заходящие друг на друга чешуйки в форме раковин, а отполированный красный пластрон из тенгриита украшал вычеканенный безжалостный лик самого Пел-Адана. Гофрированные наручи, оплечье и ножные латы были снабжены острейшими шипами, которые пригодятся в случае жестокой рукопашной битвы.
Чтобы удержать мощную рукоять Анферта, прилагалась пара невероятно огромных чёрных кольчужных рукавиц, покрытых сверху серебряными чешуйками. Каждый палец рукавицы угрожал шипом, а широкая пластина в виде рыбьего хвоста защищала запястье. Они были сделаны из простого железа, ведь здесь требовалась тяжесть, как и для сапог из жёсткой кожи с железными мысами.
Венчал всю эту красоту необыкновенный шлем с драконьим гребнем в форме головы свирепого вепря, через забрало которого можно было разглядеть лишь свирепые глаза воина.
— Это самые прекрасные и дорогие доспехи на всём севере, — торжественно произнёс Кув Дэкс. — Средоточие накопленных за века знаний, опыта, и искусной работы. Носи их с достоинством, молодой пеладан.
Нибулус только кивнул, преисполненный благоговения.
— А ещё одного такого же, но сиреневого нет?
— О, пора уже взрослеть, господин Нибулус!
* * *Стоял прекрасный вечер. Чистоту тёмно-синего неба над турнирным полем нарушала россыпь облаков, пламенеющих в лучах заходящего солнца. Мягкое золотое сияние гаснущего на западе светила омывало зелёные лужайки и жёлтые зубчатые стены Винтус-холла. Высоко на степах, где развевался красно-бело-чёрный флаг клана Винтусов, стоял одинокий караульный. Розоватые закатные лучи отражались от начищенного шлема и сверкающего наконечника копья сонного стража, который наблюдал за тренирующимися внизу воинами.
Нибулус был на верху блаженства. Запах свежескошенной травы, приносимый прохладным ветром, щекотал ноздри при каждом вдохе, а высоко в небе носились ласточки. Он любил весну больше других времён года: деревья оживали, покрываясь молодыми зелёными листочками; головокружительные ароматы наполняли воздух; и как бы сильно ни грело солнце, свежий ветерок всегда мог охладить жаждущую душу. Дрожь предвкушения и восторга окатывала молодого пеладана каждый раз, стоило ему услышать свист рассекаемых воздух клинков, лязг ударов и вопль боли. Звуки, раздающиеся сегодня с турнирного поля, напомнили Нибулусу его тренировки перед каждым новым походом, и придали сил.
Сейчас возбуждение было ещё сильнее, ведь он вышагивал в новых доспехах, вооружённый Анфертом. Собственный вид вызывал в нём трепет — почти бог.
Мафусаил, который шёл рядом в свободном развевающемся одеянии пустынника, представлял собой полную противоположность облачённому в железо другу. Он также нёс огромный изогнутый двуручный меч, изукрашенный рунами, — шамшир. За спиной Зилвафлоза болтался огромный лук цвета слоновой кости и колчан из мягкой кожи, украшенный яшмой, бирюзой, лазуритом и бериллами.
— Ты ведь не намерен тащить с собой всё это железо, верно? — спросил Мафусаил друга.
— Почему бы и нет? — несколько заносчиво ответил Нибулус.
— Потому что доспехи тяжелы и занимают много места, а мы собираемся в поход на недели, даже месяцы, и дойдем до самых холодных земель. На этот раз не будет телег, чтобы сложить туда вещи...
— У меня в жизни не было доспехов лучше, — начал неторопливо объяснять Нибулус, словно оцепенев от восторга. — И если ты думаешь, что я способен отправиться в мой первый поход без них, то ты действительно чужак, как все говорят. Я собираюсь носить их каждый день, всю дорогу туда и обратно, может, даже буду спать в них. И снимать не собираюсь... да готов навсегда срастись с ними.
— Это в тебе говорит выпивка.
— Нет, это говорит истинный пеладан.
Они вышли на поле и начали тренироваться. Вскоре к ним присоединился восьмой член грядущего похода — молчаливый наблюдатель, который на совете сидел в первом ряду. Солнце не поблекло при его приближении, хотя вполне могло бы.
— Здравствуй, Одф, — холодно приветствовал пришедшего Нибулус.