— Привет, — нежно сказала Лиз. — Хорошо спал? Кейн взял в руки прядь ее волос и восхищенно смотрел, как они протекли сквозь его пальцы.
— Как убитый.
Должно быть, это была его первая безмятежная ночь за долгие годы, подумал он. Лиз внесла успокоение в его душу, но не насытила его страсть. Черт побери, если сейчас он не испытывает ту же страсть снова. Она заставляет его хотеть ее больше, чем дышать. Неужто он никогда не освободится от всеохватывающего желания обладать ею все снова и снова?! Ведь раньше одного раза было довольно, чтобы удовлетворить его!
Кейн вздохнул, потом огляделся. До него вдруг дошло, что уже настал день.
— Который час?
Лиз сразу же посмотрела на часы, как только проснулась, но на всякий случай взглянула на стрелки вновь:
— Мы должны быть в аэропорту через два часа. — Когда она подняла на Кейна глаза, в них было озорство.
Кейн почувствовал, что тоже начинает улыбаться, хотя понимал, что это совершенно неуместно: этой ночью, когда он занимался с Лиз любовью, он поклялся, что это будет в последний раз. Он лгал себе. Любовь оказалась сильнее его логических выкладок. Кейн сунул руку под простыню, нашел ее талию и привлек Лиз к себе.
— Аэропорт всего лишь в пятнадцати минутах езды. Она улыбнулась:
— Я знаю. Одеться и собраться потребует еще пятнадцать минут…
Кейн коснулся губами груди Лиз, и у нее перехватило дыхание. Женщина потянулась вперед и легко провела языком по его губам. Она почувствовала охватившую Кейна легкую дрожь и пришла в восторг от власти над его телом…
Он хотел овладеть ею сейчас, немедленно. Войти в нее и чувствовать погружение своей плоти в ее влажную, горячую плоть. Он пытался еще как-то контролировать себя, но это было нелегко.
— Сколько у нас остается времени?
— Полтора часа, — задыхаясь, прошептала она. Кейн легко развернулся так, что она оказалась под ним, его локти охватили с двух сторон ее тело.
— И как ты думаешь, на что бы нам потратить это время?
Она уже двигалась под ним, ее груди скользили по его груди.
— Я открываю сбор предложений, — выдохнула Лиз, с улыбкой глядя в его глаза.
Он застонал, ощутив нестерпимое желание. Ласково, он должен войти в нее ласково. Пусть Лиз сохранит о нем только хорошие воспоминания. Кейн обнял лицо Лиз ладонями и нежно поцеловал. Она охватила руками его шею, выгнулась навстречу его телу, и Кейн склонился к ее лицу, предвкушая любовную лихорадку…
Кейн чувствовал, что меняется. Непостижимым образом Лиз вливала в его душу какую-то легкость, жизнерадостность, ощущение прелести жизни. В этом маленьком душном номере отеля он постиг рай, образ которого пронесет с собой до последнего дня.
Через два часа они уже были в воздухе и летели за маленькой Кэти, цели их изматывающих поисков.
— Расскажи мне о нем, — спокойно попросил Кейн.
— О нем? — эхом откликнулась Лиз. Инстинктивно она поняла, кого он имеет в виду. Мужчину, который больше не существовал для нее. Мэдиген не мог не задать этот вопрос, хотя понимал, что испытает боль, узнав подробно о человеке, который обнимал Лиз и занимался с ней любовью. Который заставлял ее стонать и извиваться под ним, шепча в темноте ее имя.
— Об отце Кэти, — Кейн старался интонацией голоса не выдать своих чувств.
Она безропотно согласилась на этот разговор.
— Что ты хочешь знать?
Он пожал плечами, чувствуя себя жертвой собственного любопытства. Кейн точно ставил вопросы и подбирал нужные слова, когда вел следствие. Он поворачивал их под нужным углом, наводил на фокус. Сейчас же он чувствовал несвойственную ему растерянность.
— Почему? — это единственное слово вобрало в себя все. Этот вопрос вибрировал в его сознании с той минуты, когда он встретил ее. Почему он не встретил ее раньше, тогда, когда еще верил в доброту людей и истинность их чувств?
Лиз улыбнулась и ответила вопросом на вопрос:
— Почему — что? Почему я влюбилась в него?
— А ты влюбилась? — Кейн желал бы, чтобы между Лиз и отцом ребенка была ни к чему не обязывающая связь. Ему так не хотелось услышать, что она по-настоящему любила этого мужчину! Но Кейн знал, что Элизабет не создана для случайного слияния двух разгоряченных тел. Если она занималась с кем-то любовью, то это значило, что Лиз любила этого человека. И это ранило его еще больше.
— Да, — протянула она. — Да, я любила. — Лиз откинулась на спинку кресла, понимая, что должна об этом сказать, даже причинив Кейну боль. — Он был красивым, блистательным и остроумным. С ним было весело…
А заставил ее только плакать, подумал про себя Кейн, ненавидя безликого мужчину, который был у нее до него. Выражение его лица стало каменным.
— Это еще не основание, чтобы заниматься с кем-либо любовью.
Он ревнует ее к прошлому, дошло, наконец, до сознания Лиз. Он не ревновал бы, если бы не любил.
— Может быть, это из-за того, как он читал стихи.
— Стихи? — Кейн осторожно взглянул на спутницу.
Лиз чуть не рассмеялась, но сдержала себя.
— Ну, понимаешь, всякую рифмованную ерунду. Это все ушло, как если бы никогда не существовало… Кроме того, Брэд был женат…
Кейн пронзил ее изумленным взглядом; поднятая бровь была единственным признаком его неодобрения:
— Ты занималась любовью с женатым мужчиной? — Это никак не совмещалось с образом Лиз, сложившимся у него.
— Тогда я этого не знала. — В ее голосе не чувствовалось горечи. Эта часть ее жизни завершилась, оставив для настоящего и будущего крошку Кэти. — Это была несущественная деталь, которую он забыл упомянуть, когда декламировал стихи. — Лиз скрестила руки на коленях. — Но он очень быстро вспомнил о ней, когда я сказала ему, что беременна.
— Так ты любила его? — задавая этот вопрос, Кейн внимательно следил за выражением ее глаз. Она могла пожалеть его, но ее глаза выдали бы ее.
Лиз на мгновение задумалась, словно желая еще раз проанализировать свое чувство к Брэду. — Любила, наверное… Или, пожалуй, все-таки нет! Просто он умел очаровать, произвести хорошее впечатление, был красив, умел говорить комплименты и казался таким романтичным… Я только думала, что влюблена в него.
— Прости, что заставил тебя ворошить старое!
— Я знаю, ты не хотел этого, но я должна была рассказать тебе все. Брэд был моим единственным мужчиной, и мне не с чем было сравнить свое чувство… Кейн, я так мало знаю о тебе, но и этого достаточно, чтобы любить тебя.
— Как отца Кэти?
— Нет. То было совсем другое. Глаза Кейна сузились:
— Откуда ты знаешь?
— Просто знаю, вот и все, — ответила Лиз. — Нет никаких математических формул и логических доказательств, которые говорили бы мне, что с тобой у меня настоящее. Просто инстинкт.
В аэропорту они взяли напрокат автомобиль и отправились за пятьдесят восемь миль к Лейк Тэхьо. Редхок обещал им, что предварительно свяжется с шефом местной полиции и объяснит ему все обстоятельства.
Шеф полиции Эд Сойер выглядел чрезвычайно озабоченным, когда они приехали. И на то у него была веская причина.
— Вы прошли через ужасное испытание, — сказал он, пожимая руку Лиз. — И впереди вас тоже ждет тяжелое испытание.
— Не понимаю, — испуганно сказала Лиз, взглянув на Кейна.
— Я знаю человека, который удочерил вашу малышку, — грустно улыбнулся Сойер. — Я был поражен, когда утром получил факс об этом происшествии.
Кейн почувствовал, как Лиз судорожно стиснула его руку.
— Будут какие-то сложности? — спросил он. Шеф полиции покачал головой.
— Нет, никаких сложностей, — заверил он их. — Во всяком случае, не того рода, как вы думаете.