Удивляет-удивляет.
Окинув друзей безумным взором, дед пронзительно захихикал и ускакал прочь.
Да. Хотя какие-то объяснения на ум приходят, — сказал Литвинский. — Зачем красть магатоний? Сам по себе он никакой ценности не представляет. Как хитро запертый сундук с алмазами. А ключики…
А все ключики под надежной охраной. Да и не так этих ключиков много, судя по всему.
Потянувшись и зевнув, Олег потянулся к дорожному мешку, достал оттуда аппетитного вида синий фрукт и сочно им захрустел. Леонид тяжело вздохнул.
Сейчас бы еды нормальной.
И пива.
А лучше — спать завалиться. Ничего уже не соображаю.
Мимо них, кряхтя и прихрамывая, шла дородная женщина с зеленоватой кожей и маленькими крылышками на спине. В руках она несла кастрюлю с черной жижей. Добравшись до ближайшего барака, она вылила добычу в стоявший рядом объемный чан и побрела назад.
Неужели нельзя было придумать более эффективную схему работы? Хоть насосы какие-нибудь?
Магатоний должен быть добыт вручную, он должен коснуться теплого, живого тела, прежде чем будет высушен.
Все равно должны быть другие способы.
Литвинский пожал плечами.
Очень хочется что-то сотворить, — пожаловался он.
Так сотвори. Что-то полезное.
Не могу. В прошлый раз нас именно так и засекли.
Как — так?
Почувствовали, что неподалеку изменяют структуру магатония.
Олег перевернулся на другой бок.
Жаль. Что ж, нам теперь так всю жизнь валяться?
Леонид открыл рот, чтобы ответить, но его слова заглушило жужжание. Струящийся сверху свет померк, заслоненный силуэтами огромных стрекоз. Некоторые эльфыкаторжники замерли, с восторгом глядя на прибывающую армаду, а некоторые словно бы и не замечали происходящего.
Они не приходят за тюками, они прилетают, прилетают! — закричал снова появившийся рядом Енуро. — Сейчас сбросят длиннолипучки и заберут магатоний!
Что это за драконы?
Это — боевые симоцу.
Приземляться никто не будет, что ли?
Зачем высаживаться, когда есть длиннолипучки?!
Сорвав с головы колпак, дед вприпрыжку побежал к ближайшей горе мешков. Однако прибывшие вели себя не так, как ожидал Енуро. Описав над поселком круг, рой резко взял вниз и пошел на посадку. Только теперь стало видно, что на спинах стрекоз, между узкими прозрачными крыльями, примостились вооруженные наездники.
Это за нами, — онемевшими губами прошептал Леонид. — Слуги рокоссо! Пронюхали как-то, черт побери.
Прячемся! В бараки, живо.
Пригибаясь и стараясь оставаться незамеченными, они устремились к низкому длинному зданию, в глухих стенах которого не было ни единого окна. Возле узкого дверного проема толпились испуганные эльфы. Арестанты, еще находящиеся в здравом уме, обеспокоено переговаривались:
Ой-йо! Не за магатонием они прилетели!
Да, непохоже. Только зачем тогда?
Новенького привели?
Нет, новенького бы сбросили.
Сидевший на ступеньке невысокий мужчина с переливающимися, огненными ушами нервно задергался.
Это заговор! Да-да! Заговор Йозеля Лотогара, самозванца и преступника! Он силой отнял у меня Жезл, Митру, отнял у меня доверие народа, а теперь хочет отнять и жизнь, хочет убить меня! Убить, понимаете, вы, тупицы, быдло? У вас на глазах лишат жизни величайшего…, — он остановился, захлебываясь слюной.
Кретин, — спокойно сказал Енуро, отвешивая огненноухому подзатыльник. — Это прибыла команда, чтобы казнить нас всех.
Но за что? — возмутилась женщина с крылышками.
Плохо работаем!
Тогда проще было бы не сбрасывать нам корзины с едой — и так передохли бы.
Ну вот еще. Как же. Будут они ждать. Небось, грузовые симоцу с новыми работничками уже на подлете. Спустят на нас чисеру — и поминай как звали.
Нет. Только не чисеру, — возразил кто-то. — Как их потом отсюда выгребут? Они тут страсть как размножиться могут.
Тогда нас пожгут.
Да, пожечь могут.
Тем временем, стрекозы приземлились и сложили крылья. Наездники соскочили на песок, растянулись длинной цепью, принялись прочесывать территорию, заглядывая во все дома и пристально изучая встречавшихся на пути осужденных.
Пустите, пустите, — активно работая локтями, Олег пытался протолкнуться внутрь дома. — Что вы все тут столпились, как бараны? Десанта никогда не видели?
О, кого я вижу, — услышал он вдруг за спиной знакомый визгливый голос. — Олегатор — могучий и жутчайший!
Рядом с ним, перебрасывая из ладони в ладонь увесистый булыжник, стоял Вапель.
Кто это? — близоруко прищурился Литвинский. — Клоун торгаша Перселя?
Я тронут-польщен! Величайший из всех Зодчих запомнил мою скромную персону!
Что ты здесь делаешь? Ты на службе у рокоссо?
У рокоссо? Да, у рокоссо я тоже на службе. Но с ребятами из Братства Выжженного Логова у меня куда более крепкие связи.
Понятно. Местная мафия.
За спиной бывшего циркача замаячило около десятка эльфов во главе с решительным Явере.
Я приехал за вами, — Вапель обратился прямо к Леониду, полностью игнорируя своего бывшего коллегу. — Позвольте сопроводить вас в спокойное-безопасное место. Там вы сможете безо всякого риска предаться радости творения.
Тебе не кажется, что мы это уже слышали? — усмехнулся Олег, пихая приятеля в бок.
Точно слышали. Сценарий у них явно один на всех.
Многие пытаются заполучить Зодчего, — согласился Явере. — Очень многие. С самыми корыстными целями.
А у вас, конечно, цели в высшей степени благородные?
Мы хотим восстановить справедливость.
И изменить нынешнее положение дел, — подхватил Вапель.
Что вы имеете в виду?
Эльфы переглянулись.
Необходимо положит конец — окончательный и бесповоротный — абсолютному контролю рокоссо над Зодчеством.
Похоже, вы не разбойники, а революционная организация? — ехидно спросил Леонид.
Наша цель — всеобщее благо. Я изучал старинные книги. Я много думал. Мы отсталые. Мы не движемся вперед. Мы застыли на месте. Рукотворное не может быть крепким. Нам нечего передать потомкам. Нам ничего не передали наши предки. Кроме крошечной горстки вещей. Прогресс невозможен, — отчеканил Явере.