– Я тоже, Дим. – Алешка поморщился. – Она там тыщу лет провалялась в подвале, вся в пыли, в паутине небось. Высохла, как старая вобла. – Алешка еще больше скривился. – Ну, ладно, Дим, – не ты, не я, кто-нибудь другой, дурак, ее поцелует, и опять, пожалуйста – ему и бывшая спящая красавица, и полцарства, и мед по ушам. И за шиворот...
Но тут вошла мама и погасила свет:
– Спите хорошо.
– Мам, – спросил Алешка, – а ты хотела бы получить царскую дочь и полцарства в придачу?
– Пол? – уточнила мама. – Ни за что. Мне только все царство подавай.
– И чтоб у тебя кто-нибудь был на посылках?
– Обязательно. Пацан небольшой, лет десяти, весь пятнистый. Спать!
Я уснул быстро. Но эти разговорчики даром не прошли. Я так же быстро проснулся от страшного сна. Мне приснилось, что мы с Алешкой в какой-то мрачной старинной башне, в ее темном старинном подвале все-таки нашли старинную спящую красавицу. И долго шепотом спорили, кто из нас должен поцеловать это древнее страшилище. А потом разорались: стали спорить, кому достанется полцарства, а кому – старинная царская дочь. Но тут она проснулась от нашего шума и подняла свои зеленые веки...
Когда я поскорее открыл глаза, у меня быстро билось сердце от страха.
Но дело не в этом. А в том, что очень скоро этот сон станет явью. Будет и заколдованная старинная башня, и мрачный подвал, и спящая на мешке с драгоценностями страшная красавица.
Полцарства только не будет. Да и на фиг нам половина. Мама права: нам целое подавай.
Забегая немного вперед, скажу, что именно Алешкина любовь и доверие к сказкам помогли ему разобраться в этой жуткой истории с нечистой силой, со спящей в старинном подземелье красавицей, и добыть несметные сокровища, которые она охраняла. А заодно разделаться с жуликами, которые эти сокровища хотели захапать.
Как-то наш учитель литературы Бонифаций сказал, что любая сказка – это зашифрованная информация для будущих поколений.
– Особенно сказка о колобке, – съехидничал кто-то из ребят.
– Однозначно! Вы подумайте об этом.
Я подумал – и ничего не придумал, спросил об этом ради смеха Алешку. Он ни на секунду не задумался.
– Элементарно, Ватсон! Колобок – это вроде как бы солнце. Вот оно удрало утром с подоконника и покатилось по небу.
– Ну да, – усмехнулся я. – А тут на небе – заяц: «Я тебя съем!»
Алешка посмотрел на меня с таким удивлением, что мне даже стыдно стало.
– Облачко, Дим! Чуть не прикрыло оно солнце, но колобок покатился дальше.
– Интересно! А лиса?
– А лиса – это ночь. Вот она и схавала солнце.
– А дальше?
– А дальше все сначала. Сказки, Дим, никогда не кончаются. От них, Дим, большая польза.
И Алешка это блестяще доказал. Именно сказка подсказала ему... Впрочем, об этом – в свое время и в своем месте...
А между тем зима кончилась. Наступил, как выражался Алешка, весенний март. По его календарю будет и летний июнь, и осенний сентябрь. С зимними декабрями и январями.
Наш Алешка, с одной стороны, очень доверчивый, а с другой – хитрец себе на уме. Да еще и ехидный. Не всегда поймешь, искренне он восхищается чьей-то глупостью или прячет за ней свою вредную иронию. Вот, например, начитавшись во время ветрянки, он переключился на телевизор. К ужасу мамы. И смотрел все подряд, с особым удовольствием – рекламные ролики. Они ужасно глупые, но безумно прилипчивые. А Лешка воспринимал их сначала всерьез.
– Дим, представляешь, – с ужасом сообщал он мне, – как женщинам тяжело живется? У них, Дим, микробы на зубах! Зеленые такие. Мам, а у тебя тоже микробы на зубах водятся?
– Не замечала, – сухо ответила мама. – А вот у тебя на языке – это точно!
– Дим, а у них уже в юности кожа стареет. И волосы устают и тонут в воде. Мам, у тебя волосы тонут?
– Не знаю, – еще суше ответила мама. – Я их не топила.
– Дим, а вон ту тетку заставляют шоколад из шелковых тряпок есть! Мам, а ты...
– Чертов телевизор! – горячо отозвалась мама. – Я его выброшу в окно!
– Он этого достоин, – спокойно кивнул Алешка.
...Но вот подошло «июньское лето». Правда, принесло оно не только радость от каникул, но и огорчение – папа стал собираться в командировку. Причем в долгую.
– Ах так! – сказала мама. – Тогда мы едем навестить бабушку. На целый месяц.
Мама очень не любит папины командировки. Потому что наш папа – полковник милиции, и эти командировки бывают опасные. Правда, папа никогда об этом не говорит, но все равно мы об этом догадываемся и тоже эти командировки не любим. Хотя, вернувшись, он всегда рассказывает о них так, будто не проводил какую-нибудь опасную оперативную операцию, а съездил посмотреть цирковое представление с клоунами.