— Ты… — Васёк разинул рот. — Ты — гриф?
— Так нас называют люди, — отозвалась птица.
— Что ты здесь делаешь?
— Жду тебя.
— Зачем?
— Я заберу тебя с собой.
Васёк почувствовал, что тело у него разом онемело от этих слов.
— Но… — он сцепил ладони друг с другом. — Нет… Я не хочу умирать.
— Я не собираюсь убивать тебя, — гриф подвинулся поближе. Белая голова насмешливо наклонилась вбок. — Я просто заберу тебя с собой.
— К-куда?
— В место, которое лучше, чем твой город.
Васёк украдкой посмотрел на «базу». Если бы только добежать… Так ведь птица не даст этого сделать — да если он и добежит, то гриф легко проникнет внутрь через оконные проёмы…
— Но я не могу сейчас уйти, — нашёлся он. — Я должен спасти Олю. Её похитили плохие люди. Они где-то здесь, неподалеку. Мне нужно идти к Оле. Может, ты заберешь кого-то другого?
— Боюсь, что нет, — сказал гриф. — И я уже говорил тебе: её нельзя спасти.
— Она… мертва?
Гриф молчал. Васёк почувствовал себя так, словно всё внутри него пропало, и от него осталась только хрупкая оболочка, как у той фарфоровой куклы, которую однажды дали маме на работе за её труд. Они разменяли эту куклу на базаре на пачку рафинированного сахара.
— А ты не можешь её оживить? — спросил он во вспышке надежды, вспомнив дворовые байки о том, что грифы якобы могут вернуть к жизни покойников. — Забери меня, но только её верни. Хорошо?
Гриф покачал головой и сложил крылья. Маленькие чёрные глаза заблестели красными лампами:
— Мы далеко не так могущественны, как о нас говорят.
Васёк хотел ещё о чём-то спросить грифа, и тот, наверное, даже ответил бы ему. В голове роились сотни вопросов. Он хотел знать, почему гриф выбрал именно его. Хотел знать больше о месте, куда они направятся. Хотел понять, откуда взялись грифы — и правда ли, что они истребили волков и медведей. Хотел узнать причину их ненависти к компьютерам и птицам. Но больше всего он желал спросить у исполинской птицы, почему всё всегда так плохо. Васёк даже открыл рот, чтобы начать говорить, но как раз в этот момент понял, что это бессмысленно. Всё было лишено смысла — не только этой жуткой ночью, но и с момента его рождения. А скорее всего, задолго до того. И никакие ответы птицы не заполнили бы брешь этой зияющей пустоты.
— Тогда я готов, — сказал Васёк.
Грифа не пришлось просить дважды. Он расправил мощные крылья и взвился в воздух. Воздух наполнился тяжелыми хлопающими звуками, а потом мальчик почувствовал, как лапы птицы крепко хватают его за плечи. Он боялся, что будет больно, но птица действовала очень бережно, и когти почти не царапали плечи. Гриф взмыл на небо, Васёк унёсся вместе с ним. Они поднимались всё выше и выше, а город остался внизу со всеми своими грязными огнями, мёртвыми домами, пьяными людьми и убийцами в балахонах. Васёк пытался отыскать взглядом свой дом, чтобы хотя бы так попрощаться со спящей матерью, но они уже взлетели слишком высоко. Холодный воздух бил в лицо, глаза слезились, и тусклые огни города расплылись большими круглыми пятнами.
— А когда мы прилетим… — начал Васёк, но тут птица оторвала левую лапу от его плеча, захватила когтями голову мальчика и легко, без усилий, свернула ему шею.
2012 г.
Сказка об уроде
Урод ютился на развалинах заброшенного замка у подножия горы. Замок когда-то был усадьбой богатого благородного рода, но теперь они то ли разорились и рассеялись, то ли их изморила наследственная хворь, и их прежняя обитель стояла пустой. Высокие башни, веками гордо пронизывавшие небеса, рухнули; колонны обрушились, отдавая просторные залы и коридоры во власть проливных дождей; дикий плющ захватил стены и проник через дыры окон в замок.
Урод пришёл в замок из дремучего леса. Он родился и жил в берлоге, рос в ней и охотился в чаще, пока не умерла его мать — единственное подобное себе существо, которое он знал. Урод остался один и вскоре после этого решил ослушаться материнского предупреждения и показаться на глаза людям, которые иногда собирали в лесу ягоды и грибы. Он надеялся, что люди примут его к себе, хоть он и не был похож на них. Но те вовсе не обрадовались, когда он вылез из-за кустов, представ перед ними. Кое-кто закричал и стал убегать, иные стали кидаться в него ветками и камнями. Урод поспешил убежать в свою берлогу и больше не подходил к людям.
Со временем он расширял круг своих походов и узнал, что на севере есть большая гора, а под ним — старый замок. К востоку же от горы была река, на берегу которой располагалась деревня. В деревне жило не меньше сотни людей. Замок стоял поодаль от деревни, и туда никто не ходил, даже не проходил вблизи. Урод не знал, почему люди сторонятся заброшенного замка, но ему это было на руку — убедившись, что в это место и вправду никто не захаживает, он переехал туда из своей берлоги. Ему нравилось гулять по длинным коридорам, взбираться по стенам на обломки башен и озирать оттуда окрестности. Иногда он спускался в затопленный погреб и обходил мрачные тёмные комнаты по колено в холодной воде.