— Здорово! — Молли развязала ленточку и сняла бумагу в рекордное время. Открыла коробку и обеими руками обхватила стеклянный глобус. Интересно, подумала Кариcса, слышала она хоть слово из того, что я говорила.
Наклоняя глобус, Молли улыбалась, когда многоцветные искры дождем обрушивались на двух фей, которые сидели на одинаковых детских стульчиках.
— Смотри, одна большая фея, другая маленькая. Как ты и я!
Кариcса кивнула. Она боялась заговорить, в горле снова встал ком.
— А феи так же любят друг друга, как мы с тобой? — спросила Молли, уставясь на глобус, будто ответ на ее вопрос лежал там.
— Конечно, любят, — с трудом выговорила Кариcса. Эмоции переполняли ее. Девушка обнаружила, что сказать Молли «прощай» в десять раз труднее, чем она думала.
— Я буду скучать по тебе. — Молли покачала глобус. Нижняя губка задрожала, и две слезинки покатились по щекам. У Кариссы сжалось сердце.
— Не плачь, солнышко. — Она посадила малышку на колени, крепко обняла ее и целовала лицо и шею до тех пор, пока Молли не захихикала. — Когда ты соскучишься по мне, посмотри на этих двух фей, закрой глаза и думай, как сильно я тебя люблю. И я буду, как будто рядом.
Молли кивнула, и голубые глаза приняли торжественное выражение.
— Папа говорит, что так я могу разговаривать с мамой, тоже с закрытыми глазами. Сейчас она ангел, знаешь?
— Да, я знаю... Хочешь, я положу глобус снова в коробку? Тебе будет удобнее отнести его домой.
— Да, пожалуйста. А завтра я покажу его тете Дейзи! — Молли соскользнула с коленей Кариссы на смятую бумагу, подпрыгнула и отряхнулась. — Знаешь, она тоже любит фей.
Кариcса улыбнулась и положила глобус в коробку, потом взяла девочку за руку и подвела к парадной двери. Затем нагнулась и посмотрела малышке в глаза.
— Я люблю тебя, Молли.
— И я люблю тебя. — Девочка обхватила худенькой ручкой шею Кариссы. — Ты скоро вернешься назад?
Кариcса не ответила. Что она могла сказать? Она не хотела лгать девочке, так как понятия не имела, когда вернется. Кто знает? Может быть, она найдет в Сиднее подходящее место и откроет новую, улучшенную версию «Все для веселья». Может быть...
Прощай Стоктон.
Прощай боль в сердце.
Тани поймет. Они провели последние шесть лет в этом городе, все лучше узнавая друг друга. Кроме того, Сидней не так уж далеко. Есть и еще одно преимущество: они будут проводить больше времени с Кристен.
— Будь осторожна, солнышко. — Кариcса вручила Молли коробку, поцеловала на прощание в лобик и подергала за «конский хвост». Сквозь слезы она следила, как Молли не спеша пересекает лужайку перед домом.
Она справилась. Попрощалась с Молли и не расклеилась.
Но потом это все же случилось. Молли задержалась на пороге, обернулась и послала воздушный поцелуй. В лучах заходящего солнца на щечках девочки сверкали слезы.
— Ох, дорогая моя малышка!.. — зарыдала Кариcса, посылая ей ответный воздушный поцелуй, потом вбежала в дом, где могла громко рыдать и причитать.
* * *— Дейзи, спасибо, что присматриваешь за Молли. — Бруди опустил рюкзак на кухонную скамью. Удивительно, как сильно он устал. Мышцы и суставы болели так, будто ему уже восемьдесят.
Работа с подростками отнимала уйму времени. И ему постоянно не хватало часов, чтобы выполнить все мероприятия, какие он планировал.
— Не за что меня благодарить. С тех пор, как уехала Кариcса, она превратилась в маленького ангела. Абсолютно послушная. Хотя надеюсь, это не потому, что она тоскует.
КАРИССА УЕХАЛА.
Два слова пробились сквозь туман усталости. Хотя, должно быть, он неправильно понял. Дейзи, наверное, хотела сказать, что соседка уехала за покупками или работает допоздна. Или... у нее свидание?
От этой мысли руки сжались в кулаки.
Ты-то чего беспокоишься?
Проклятье, он беспокоился. Беспокоился больше, чем мог предположить.
— Куда она уехала? — Притворяясь безразличным, Бруди набрал из-под крана воды и сделал глоток. Все это время он пытался прочесть по лицу Дейзи, что же произошло.
— В Сидней, на неопределенное время. Жить будет в квартире сестры.
— ЧТО? — Вода брызнула изо рта во все стороны.
— А ты не знал? — Самодовольная улыбка Дейзи делу не помогала.
— Нет.
Как он мог знать, если почти не разговаривал с ней с того дня, как отказался от ее приглашения? Это было такое искушение — провести вдвоем время в Сиднее, ничего не делая, только развлекаясь. Но он не полный дурак. Он заметил опасный блеск в ее голубых глазах. Обещание, что этот уик-энд будет значить гораздо больше. Много больше.