золотой плащ. Он раскланивался, ножки его, при этом, выписывали такие па и
фуэте и так заплетались друг за друга, что было удивительно как он не падал.
Наоборот, человечек стал ещё ходить колесом, делать сальто-мортале… да ты,
небось, и не знаешь, что такое «сальто-мортале? Это такие смертельные
прыжки, когда ноги в воздухе описывают круг и снова становятся на землю.
Появилось много-много других гномов и карликов, в разноцветных одеждах, с
колокольчиками на шапках, загрохотала музыка, светлячки и гнилушки
закружились вокруг, оставляя при этом за собой светящиеся следы, и маленькие
человечки приня-лись откалывать невероятные коленца: размахивать руками,
выбрасывать в разные сто-роны ноги, хихикать, корчить рожицы и
выкрикивать: «Возьми меня в женихи, Пре-лесть! Возьми меня в женихи,
Прелесть! Чем я не жених, Прелесть», и, казалось, весь лес кричал и ухал
«Возьми меня в женихи! Чем я не жених!» и не давал Ах-Какой-Прелести
проходу. Тогда Ах-Какая-Прелесть махнула своей суковатой палкой, да так, что
все испугались, схватились за головы, а светлячки и гнилушки перестали
кружить-ся. Ах-Какая-Прелесть воспользовалась этим, перепрыгнула через
одного-второго гно-ма и побежала от них прочь по тропинке. Карлики,
светлячки и гнилушки, когда опом-нились от страха, бросились за Ах-Какой-
Прелестью и бежали за ней, с криками: «Возьми меня в женихи! Возьми меня в
женихи!» до самого Топкого болота, где её уже ждала Вештица. Вештице лишь
стоило взглянуть в сторону противных гномов, и они сразу исчезли. У Вештицы
был в руках букет только что распустившейся Голубой Си-нюхи, который она
сунула в котелок, зачерпнула воды из болота и поставила на костёр. Когда вода
закипела, Вештица стала бросать в котелок какие-то приправы и снадобья, и
разноцветный пар стал подниматься вверх. Вештица стала бормотать разные
колдовские заклинания: «Придите ветры буйные, семь ветров, семь ветровичей,
семь вихоров, семь вихоровичей», – и велела Ах-Какой-Прелести наклониться
над котелком, и сама наклонилась, и, когда они подняли головы, Ах-Какая-
Прелесть перестала быть Ах-Какой-Прелестью: глазки её сделались
косенькими, носик длинненьким и крючковатеньким, и во все стороны стали
торчать нерасчёсанные космочки, а вся она стала похожа на старушонку.
Когда она шла назад, по лесу, все – гномы и карлики, и даже светлячки и
гнилушки разбегались от неё во все стороны, а когда она утром шла к Водянику
на бережок, все люди, которые ей встречались – не улыбались и не говорили
«Ах, какая прелесть», а отворачивались и отводили глаза.
Водяник, после того как Лягушка ему сказала «…потому что!», тоже не терял
времени даром. Он поплыл к Лобасте… да ты не знаешь кто такая Лобаста.
Лобаста это такая колдунья, русалка, только старая, которая знает волшебные
свойства водо-рослей и всяких подводных растений и может, если захочет -
делать вред, а если захочет, то и что-нибудь хорошее, что случается реже.
Водяник попросил Лобасту сделать с ним что-нибудь, чтоб Ах-Какая-Прелесть,
когда он покажется ей, ну, хотя бы не упала от страха в обморок. Лобаста
трудилась-трудилась, Лобаста всё своё колдовское искусство применила и
замучила Водяника совсем, но, когда он выехал на Речной Лошадке на бережок,
то выглядел вполне при-лично и даже молодцевато.
– Здравствуй Вештица, – сказал Водяник, ты что это здесь делаешь?
– Я не Вештица, – ответила Ах-Какая-Прелесть, которая уже не была Ах-Какой-
Прелестью, я уродина, какую ты хотел взять в жёны.
Тогда всё понял Водяник, отвернулся от Ах-Какой-Прелести, которая уже не
была Ах-Какой-Прелестью, потому что мечтал он об Ах-Какой-Прелести, а не
об Ах-Какой-Непрелести и нырнул под воду, и больше не показывался. И
лягушка больше не появлялась.
Заплакала горько Ах-Какая-Прелесть…
…вот было бы несчастье, если бы на другом краю леса, как раз там, где на дубу
сидит птица Сирин, от одного только пения которой, люди становятся
счастливыми, если бы на том краю леса не жила добрая волшебница, которая
отобрала у Вештицы прелести Ах-Какой-Прелести и вернула их Ах-Какой-
Прелести и всего лишь за то, что Ах-Какая– Прелесть помогла волшебнице
прополоть у неё на огороде грядку с морков-кой.
Теперь люди снова, встретив её, где-нибудь на прогулке, скажем, не могли не
улыбнуться и не сказать «Ах, какая прелесть».
А Водяник снова стал хлопать по воде ладошкой, стал ломать плотины и
мельни-цы, стал утаскивать в свою глубину купальщиков, стал кататься на
общественных бы-ках и лошадях и ещё много-много чего, стал…