- Чего? - Выкатил на Дожу глаза один из побирушек. Худой словно жердь парень неопределенного возраста в рваной кожанке.
Дожаров Владимир, в прошлую бытность свою вот таким же бездомным - Дожа, склонился над худым, разглядывая. К чести парня нужно заметить что он не отшатнулся. Хотя губа подрагивала в нервном тике.
- Говорю, что придумывать нифига не нужно. - Владимир ухмыльнулся. Что на покрытом густой бородой лице было едва заметно. - Как есть рассказывайте. Без понтов всяких.
Он замысловато покачал в воздухе рукой как бы изображая понты.
- А чего тут? - Подал голос седой мужик с желтушным глазами. Он сидел поодаль и даже так амбре перегара наполняло половину вагона, стоило открыть рот. - Это чего? А?
- Ну, с этим мы говорить не будем. - Уточнил Дожа и Мыло, третий в их команде ловко схватив желтушного за шиворот оттащил ближе к выходу. На проветривание.
По оставшимся троим пробежала тень недовольства и ропот.
- Предупреждаю, братцы, - Вова поднял руки в примирительно жесте - мы люди простые, вы про нас слышали, мы про вас нет но это не беда. Живём все под Чистым, только мы немного повыше вашего, всего и разницы. Друга вашего никто не тронет, проветриться чтоб разговору не мешал своими глупыми репликами. Договорились?
- Не, ну раз так... - Худой поднялся с пола. Невысокий и щуплый он забавно смотрелся в драной кожаной куртке напротив Дожи в новом спортивном костюме.
- Я ж говорю этому... - Парень глянул на Папу и запнулся. Тот стоял скрестив руки на груди. Кисти что ковш экскаватора. - Этому, Василию, говорю что оно, ну непонятное которое, ну...
- Так! - Владимир щёлкнул пальцами с перед лицом худого. - Давай без "ну" и более складно.
- Ага. Так вот. Я и Сява, мы шли по путям оттуда, от клиники знач. В сторону дач шли. Там как раз пора наша наступила, значит можно и грабельки и лопату там, ну и кроме метала ещё по домикам...
- Давай к делу.
- Ага. И вот по нашей стороне, это уже под мостом было, у реки, увидели фигню эту странную. Согнутое оно всё, вроде человек а вроде и нет, бля, страшно, ей богу. Одной руки нету, ноги какие-то короткие и кривые. Ну, мы со спины да сбоку только видели а чуть не обосрались.
- Куда оно потом делось? - Дожа не мог не радоваться. За сутки хоть что-то наконец появилось. - В какую сторону?
- Ну, блин, шло к подлеску, дальше только дачи вроде. Мы дриснули оттуда. Страшно, руки нет а эта херня не ревёт, да и вообще никаких звуков. Прёт себе напролом, иногда на руку припадает, как обезьяны ходят. - Худой попробовал изобразить походку существа и Владимир отметил блестящую пантомиму парня. Один в один обезьяна.
- Ладно, братцы - Он вынул три сотенных купюры и вложил в ладонь оробевшего от счастья худого. - Добра и тепла. Хлеба и бухла вам, земели.
Взмахнул рукой забирая с собой товарищей и покинул вагон.
- Что? По машинам? - Мыло, он же Борис Годин, протяжно выдохнул. Не нравилось ему включать режим жестокости. Вспоминать прошлое и пережитое.
- Нет. - Владимир смотрел вдоль путей.
Здесь, в тупиковой ветке за ЖД вокзалом, стоял особняком спецвагон. По договоренности между руководством и бездомными, в лице Чистого, этот вагон не трогали и не гоняли его обитальцев. Конечно если они вели себя смирно и не доставляли неудобств.
- Пойдём, браты, как бывало в старые времена. Ножками. - Дожа указал рукой вдоль путей в сторону далёкого моста.
Троица дружно вздохнула и поковыляла по щебенке.
Все трое в прошлом были такими же бездомными как их давнишние собеседники. Каждый со своей нелегкой историей и страшным прошлым. И каждого в своё время приметил Чистый, король бездомного царства города. Приблизил к себе, дав очень многое. Он создал из особо стойких, жестоких и безжалостных нищих свою отборную гвардию. Теперь это были вполне респектабельные и добропорядочные граждане, плотно поддерживающие связи среди городского дна. Они осуществляли разбор ситуаций и исполнение законов установленных самим Чистым. Таких было не много, пара десятков, и держались они своего места не жалея себя.
- Чего до моста не доехать? - Вася поправил мешающий за спиной нож.
- Где там машины оставить? Прямо на дороге? Там и после съезда места нет. - Дожа сам проверил нож на поясе под мастеркой. Не нож даже а практически мачете.
В памяти всплыл разговор с королём. В сумрачной и пустой комнате с одним диваном и занавешенным окном. Кругом пыль и затхлость.
Чистый не спеша прогуливался по комнате изредка бросая взгляды на Вову. Он всегда выглядел на отлично. В костюме, но без галстука, в дорогих туфлях и не менее дорогих часах. Об остальном сказать было сложнее. Лица этого человека не мог описать никто из тех кто с ним общался. Нет, то что там, на лице, были нос, глаза и рот тут соглашались все. Только прийти к общему портрету не получалось никогда. Каждый раз в облике этого человека, если он был человеком, что-то менялось, да так кардинально что с прошлой встречей было не сравнить. Оставались только глаза. Они были без зрачков. Радужка и остальное как и положено, а вот зрачков нет. Это доказывало что личность короля бездомных одна и та же.
Вова изрядно побаивался в последнее время своего начальника. Тот был на взводе, вызывал раз в неделю и всё спрашивал о каком-то кольце. Не то чтобы требовал его найти но ожидал любой информации. И, видно было, жутко нервничал от её отсутствия. В эту встречу король коротко и ёмко обрисовал Доже задание, не переставая мерить шагами комнату. Дал чёткие инструкции и не прощаясь вышел.
- Прогуляемся. Может что найдём. - Владимир улыбнулся. Уже и забыл как это - просто так идти, не спешить по делам, не гонять в авто по городу, а неспешно двигать ногами удаляясь от шума.
- Ничего так погода. - Прогудел справа Папа. Расстегнул ветровку. Огляделся на ходу. - Давно не вырывался на природу, блин, жаль что повод такой...гнусный.
- Повод не ахти. - Согласился Мыло. - Но побалдеть и так можно. Давно вот так не шлёпали куда глаза глядят. Главное бдительности не терять.
- Это да. Потеряешь бдительность - потеряешь голову. - Поддержал Вова. - Помним, браты, это что-то непонятное и оттого опасное. Сказано - валить без разговоров.
Продолжили путь уже в тишине.
С самого утра трое бойцов мотались по городу, каждый в своём районе, выспрашивая, дёргая бездомных, узнавая. Их авторитет признавали но вот их самих не воспринимали уже как своих. Такая вот цена возвышения. По намёкам и смутным оговоркам, по простому "мне показалось , вроде видел" они вышли сюда, на вокзал. И появилась прямая ниточка. Настроение поднималось, как и солнце.