Наиболее интересную группу мальгашских сказок составляют волшебные сказки. В отличие от сказок о животных они, как правило, довольно сложны по композиции, часто включают несколько переплетающихся тем и нескольких героев. Одна из их наиболее выразительных особенностей — это яркая причудливая фантастика. Какие только чудеса здесь не происходят! Жена героя падает с неба в виде цветка; корова языком сдирает с лица девушки кожу и мясо, а потом снова делает ее красавицей; мертвецы, пролежавшие в земле два года, разговаривают с посланным к ним рабом; мужчина становится семиглавой змеей, сваренная птица продолжает петь в животе человека, который ее съел, слезы женщины превращаются в бурный поток, шкура быка преображается в корову, из чрева которой появляются мужчина и женщина… Фантазия рассказчиков поистине неистощима! И при этом самые невероятные события происходят настолько естественно (хочется даже сказать — буднично), что по закону контраста кажутся еще более невероятными. Это впечатление усиливается тем, что чудесное событие часто никак не отражается на развитии сюжета и, после того как оно происходит, продолжают действовать обыденные житейские мотивы (см., например, сказки «Фаралахи, богатый наследник», «Бычья шкура, из которой появилась целая корова», «Два брата Андриамбахуаки»). Самые удивительные герои — Рабибибе в сказке «Рабибибе и Кифундри», Бибиулу в сказке «Бибиулу, огромное чудовище, и хитрые мальчишки», человеческая голова в сказке «Ратауландухамивулана», Безрогая Корова в одноименной сказке — ведут себя как обыкновенные люди, создавая ощущение еще большей причудливости всего этого фантастического мира. При этом сами мальгаши относятся к чудесным явлениям с полным доверием, воспринимая их как вполне реальные события. Именно поэтому в их сказках о чудесах всегда сообщается вскользь, как о чем-то совершенно обычном, и поведение фантастических существ не отличается от поведения людей. Такое «прозаическое» отношение к чудесному как к одному из элементов повседневной жизни характерно для ранней стадии сказочного творчества, образцом которого может служить мальгашский фольклор.
Одна из любимых тем волшебных сказок мальгашей — борьба с чудовищами. Тема эта широко распространена в фольклоре всего мира. Во многих сказках различных народов рассказывается о столкновении героя со страшными существами, обладающими сверхъестественной силой. Иногда это драконы или многоголовые змеи, иногда великаны-людоеды, иногда просто фантастические существа, лишенные определенного внешнего облика. В мальгашских сказках обычно используется последний вариант. Бибиулу, Рабибибе, Ицихитананцу и чудовище из сказки «Старуха и свирепое чудовище» — это полузвери, полулюди, внешний вид которых никак не конкретизируется. Сказки такого рода необычайно популярны. В Европе, например, как указывает американский фольклорист Томпсон, известно около 1100 версий сказки «Убийца дракона», которая может служить классическим образцом сказок этого типа. Однако мальгашские сказки о чудовищах обладают настолько яркими специфическими особенностями, что о них можно говорить как о вполне самобытных произведениях.
Прежде всего, в отличие от сказок Европы и Азии они лишены всяких элементов героики. Ни в сказке про Ицихи-тананцу, ни в сказке про Бибиулу, ни в сказке о Рабибибе и Кифундри, помещенных в нашем сборнике, никто не совершает отважных подвигов. Герои этих сказок одерживают победу благодаря своей ловкости и находчивости, но никто из них не вызывает чудовищ на открытый бой и не вступает с ними в единоборство. По своему характеру мальгашский фольклор вообще невоинствен, так же как создавший его народ. В сказках мальгашей часто прославляется хитрость (см. «Бибиулу, огромное чудовище, и хитрые мальчишки», «Рабибибе и Кифундри, или Большой зверь и маленький мальчик», «Изилакулуна, у которого половина тела была деревянной», «Кабан и хамелеон», «Тухубевава, Амбацибедранги и малыши вили»), но очень редко отвага и доблесть.
Вторая отличительная черта мальгашских сказок о чудовищах — отсутствие широко распространенного в фольклоре мотива женитьбы на царской дочери, обычно заключающего сказки такого рода. Возможно, что это связано с господствовавшей на Мадагаскаре полигамией и со своеобразными обычаями, не возбраняющими девушкам добрачные связи с мужчинами. Во всяком случае любовно-романтические мотивы Еообще нехарактерны для мальгашского фольклора и в сказках о борьбе с чудовищами отсутствуют.