Уже по возвращении в избушку после посиделок у костра, да ещё с гитарой, которую прихватил с собой муж Ларисы, следователя окончательно покинуло чувство реальности. Хоть мысли всё время и возвращались к предстоящей ночи, но где-то на задворках памяти вдруг всплыли студенческие вылазки с нехитрыми припасами и одним стаканом на десятерых, весельем на грани фола, нелепыми, но искренними идеями, кипучим азартом, который, кажется, за эти годы выгулял в крови насухо… Впрочем, накатившая ностальгия не мешала наблюдать поверх экрана смартфона, как с закатом ничем не примечательная семья Машковых начала преображаться. Первыми в поле зрения попали дети. Близнецы носились по дому с воинственным гиканьем, раскрашенные в бело-чёрную полоску на манер то ли индейцев, то ли сумеречного спецназа. Временами их пытался занять и утихомирить отец, одетый всё ещё в рыбацкое, но уже с приличным ирокезом и обведёнными на манер черепа глазницами. А вот конкретно силу искусства Алексей прочувствовал, когда сзади на плечо легли холодные пальцы, и, обернувшись, он нос к носу столкнулся с ожившим трупом невесты в исполнении гостеприимной хозяйки.
- Я за тобой, - бледные губы с прорисованными полосками ниток расплылись в предвкушающей улыбке.
На кухне, куда его практически за руку привели, разместилась любительская гримёрка. Стол, ещё пару часов назад заставленный тарелками с сушками и термосами, теперь занимали тюбики с театральным гримом, а на скамье у стены выросла гора одежды.
- Ну что, пожелания есть? – Лариса деловито принялась вытягивать из кучи чёрные тряпки и прикладывать их к мужчине. – У мужа гардероб богатый, размер у вас с ним один… Хочешь лешим тебя наряжу? Зомби? Или вампирская тематика? – продолжила она, извлекая с самого низа и встряхивая длинный плащ с серебряными клёпками на манжетах.
- А это…? – облизал губы Алексей, разглядывая замершую возле окна киллершу.
Вообще-то, он до сих пор искренне считал, что женщина гот – это корсет, старомодная юбка в пол и локоны, а тут… ну, пожалуй что, волчица, затянутая в чёрную кожу с короткой серой опушкой по вороту жилета.
- Чего застыл? Оборотня никогда не видел? – усмехнулась Антуанетта, складывая руки на груди. – Или тоже хочешь пушистый бочок?
- Хочу, - кивнул мужчина. – Обращать сейчас будешь или до полнолуния подождём? – не удержавшись, схохмил он.
- Размечтался, - фыркнула киллерша, отлепляясь от подоконника. У нас сегодня Лариса всех кусает. Так что садись и получай удовольствие.
Нда… Полиционер-оборотень звучало как-то не очень… А с другой стороны? Мех красивый и совсем не лишний в ночном лесу, в котором они уже добрых полчаса гуляли с чемпионкой на пару, знакомясь с разномастной нечистью. Нечисть довольно неплохо шла на контакт, в большинстве своём, видимо, даже не разбираясь новые перед ней друзья или старые. Тусовка большая, всех не упомнишь, да к тому же костюмы…
- Брови к переносице не своди, а то всю малышню распугаешь, - тихо подначила Алексея киллерша, чинно прогуливаясь с ним под ручку и отыгрывая роль второй половинки. – Они ж у тебя теперь кустистые и мохнатые. Ну, не в курсе ведьмочки, где твоя Яна, и панк-готы, и вот это вот… чешуйчатое тоже, - кивнула она в сторону недавно опрошенного существа. – Ничего, нежити тут ещё много, кого-нибудь да найдём.
- Бесполезно, - всё-таки состроил зверскую рожу мужчина. – Всё равно, что пальцем в небо тыкать. Если Синий не поможет…
- Да что ты заладил: «Синий, Синий…», - дернула его за руку Антуанетта. – За тебя всегда, что ли, авторитеты проблемы решают?
Задело. Алексей скрипнул зубами, но промолчал. Ведь и правда: опытный, заслуженный, с хорошей чуйкой, а собственную племянницу найти не смог. И это жгло как калёный гвоздь под ногтем.
А народу тем временем пребывало. Группы и одиночки, ряженые и с едва различимой символикой – они появлялись со стороны дороги и рассасывались по лесу. А там уж кто во что горазд. Следователь, честно говоря, ждал какого-то общего действа, централизованной власти со вступительным словом, но на шабаше правила анархия. Возле каждого куста свои гуру и обряды. Вот группа крепких парней с подведёнными глазами и медальонами некого братства незатейливо бухала, разложив закуску на подсвеченной походными фонарями траве. Чуть поодаль бледные как моли молодые люди кривым ножом резали себе руки и «пили» друг у друга кровь. С другого края девы в шелестящих платьях водили хоровод и заклинали лесных духов. Ведуньи собирали травы. Кто-то пел, кто-то ржал, кто-то охал… От этого многоголосья, выныривающих из темноты лиц гудела голова, а от общения с вошедшими в образ «детьми ночи» конкретно ехала крыша. Алексей был почти уверен, что спьяну он теперь всегда будет представляться Серебряным волком и рычать на любого, кто слишком заинтересованно посмотрит на его волчицу. Впрочем, конкретно сегодняшняя волчица была совсем не против внимания. Комплименты и нежные пожатия лапки, одетой в длинную, кожаную перчатку, она принимала благосклонно, с лёгкой снисходительной усмешкой.