— Ты проведешь нас к ведьме? —попросила принцесса.
— Доведу до дома ее, а дальше сами, — смирился Васятка.
— Ну пусть так, — согласился Марк и повел свой маленький отряд вслед за быком.
— А тебе не кажется, что наши ряды, как-то уж быстро пополняются? — спросила Полина, шагая рядом с королем.
— Да уж, почему тут все животные разговаривают? — заметил вдруг король.
— Попрошу отметить, что я не животное, — встрял чертик — Вот дева ваша, почти все время молчит!
— Не пристало слугам много говорить, — ответила служанка — Да и не спрашивают меня, ведут куда-то все время. Это ты вот, захватил меня, у-у, чертяга! — снова вспомнила дева свое похищение.
— Да все, забыли уже, я исправился, — заныл Илларионтий — Понял свою ошибку, да и не скучно мне теперь. Король, а король, можно я с вами останусь?
— Где с нами? — нахмурился Марк, оглядываясь на черта.
— Ну, когда вы вернетесь в Сказорро, с вами пойду,
— Во дворец что ли? — удивилась Полина.
— Ну да, вот у вас шут, например, есть? — продолжал свои расспросы черт — Я шутом могу быть, камзол мне красный сошьют, колпак такой с бубенцами? А?
— Не думаю, что это хорошая идея, — засомневался король — Да и почтения к власти у тебя никакого.
— Я очень почтительный, очень, вот увидите! — убеждал Илларионтий. Так они и прошли по роще и спустились с большого холма и остановились. Вдали на берегу реки стоял большой дом, окруженный садом.
— Вот там живет ведьма, — сказал бык — Идите, я тут вас подожду.
Марк кивнул и все они двинулись к дому.
Глава 22. Дома
— Ну вот, вы и дома! — возвестила радостная мама, открывая своим ключом тяжелую железную дверь. Мирцелла с Филиппом бочком и мелкими шажками протиснулись сразу вдвоем в дверь и застыли на пороге.
— Ну все, пока, пока! — проговорила мать Полины и быстро сбежала, прикрыв дверь, отчего та тихо щелкнула замком.
— Филипп, — протянула Мирцелла — Так это что же получается? Мы и не дома совсем?
— Ну, видимо дома, только не у себя, а у них, — проговорил Филипп проходя в большую комнату.
— Мы в темнице, — простонала Мирцелла и трагически тихо завыла.
— Э-э, ты что это? — удивился король и подскочил к ней. Взял на руки и прошел в комнату, сев на диван.
— Ты что? Плакать надумала? — встревоженно спросил он.
— Нас заточили, закрыли, в темнице оставили умирать, — завывала Мирцелла — Мы умрем здесь голодные и холодные!
— Что это мы умрем, сразу не умрем, — успокаивал принцессу Филипп и целовал ее щеки, маленькие ручки и так увлекся, что залез рукой под белую футболку.
— Я так и останусь несчастной девой, — продолжала Мирцелла, а Филипп уже расстегивал на ней джинсы и впился губами в ее стонущий рот. Еще какое-то время всхлипы продержались, но потом все стихло, кроме стонов короля и самой принцессы. Когда все закончилось и они лежали тяжело дыша на диване, Мирцелла размахнулась и влепила королю пощечину.
— За что?! — возмутился Филипп.
— Ты воспользовался мной!
— Я не пользовался, я успокаивал!
— Хорошо успокоил! Теперь кто меня замуж возьмет? — снова навернулись на глаза принцессы слезы.
— Так я и возьму, — заулыбался король
— Может я еще и не соглашусь!
— Почему не согласишься? — удивился Филипп, — Родители наш брак одобрили.
— Чьи родители? — прищурилась Мирцелла.
— Твои, точнее не твои, их, — задумался Филипп — Но и что?
— А ничего! Я хотела пойти замуж как все, не тронутая, чистая!
— Да ты и сейчас не грязная, — удивился король.
— Я образно, — проговорила Мирцелла — Все замуж выходят девушками.
— Кто это? — не сдержался Филипп — Фрейлины твои что ли?
— Да хоть и они, теперь, как я им в глаза посмотрю? — продолжала переживать Мирцелла.
— Да как и прежде смотрела, среди твоих фрейлин ни одной девы не осталось, — не подумав брякнул Филипп и замер, опасаясь обернуться к принцессе.
— Что?! — полушепотом произнесла она, как шипение гадюки.
— Ну скорее всего нет, — стал оправдываться Филипп, сползая с дивана и придерживая простынь на голых бедрах. Мирцелла ухватила ее и тянула на себя:
— А ну вернись! — грозно завывала она — Вернись сию минуту! Что там ты говорил про моих фрейлин?!
— Я? Ничего не говорил, тебе послышалось, — упирался Филипп и все-таки выхватил у Мирцеллы простыню и позорно бежал на кухню. Та подхватила вторую и помчалась за ним. Догнала у большого круглого стола и запрыгнула королю на закорки, колотя его тапочкой с пола.
— Ах ты, развратник! Всех фрейлин у меня перепробовал! Я тут, значит, берегу себя, а он полдвора обошел! — колотила Мирцелла мягкой тапкой короля. Тот прижал ее к столу и посадил попкой на деревянную поверхность. Резко развернулся, схватил ее руки в свои и впился губами в припухшие губы, заведя руки ей за спину и крепко прижав к себе. Мирцелла еще какое-то время брыкалась, но потом затихла. Филипп уложил ее на стол и прошелся губами по всему телу. Фрейлины снова оказались забытыми и королем и принцессой.