— Откуда это вам известно, мэм?
— Он был хвастлив, — просто ответила она. — Однажды он рассказал мне, что имеет… кое-какие побочные доходы.
— В самом деле? И какие же? — с невинным видом спросил О'Хара, словно речь шла о состоятельном и уважаемом человеке.
— Он многое знал об окружающих, — сказала Фенелла с недоброй улыбкой. — Незначительные секреты, мелкие грешки, которые люди хотели бы скрыть от своих знакомых. — Она слегка пожала плечами. — Горничная Дина, например, гордится своей семьей, а на самом деле она подкидыш и никакой семьи у нее нет. Ее хвастовство раздражало Персиваля, и он дал ей понять, что все о ней знает. Старшая служанка Лиззи — кстати, весьма заносчивая особа — когда-то имела любовника. Персиваль также об этом знал. Возможно, он знал что-то и о Роз, но что именно — сказать не могу. Ну и тому подобные мелкие секреты. Брат кухарки — пьяница, сестра судомойки — слабоумная.
О'Хара не смог скрыть отвращения, но к кому оно относилось, к Персивалю или к самой Фенелле, — сказать трудно.
— Удивительно неприятный человек, — произнес он вслух. — А как он узнавал эти секреты, миссис Сандеман?
Фенелла, казалось, не заметила холодка, прозвучавшего в его голосе.
— Я думаю, он вскрывал чужие письма, — сказала она, пожав плечами. — Принимать почту было его обязанностью.
— Понимаю.
Он еще раз поблагодарил ее, а затем поднялся и грациозно вышел вперед Оливер Рэтбоун.
— Миссис Сандеман, ваша память заслуживает всяческих похвал, и мы весьма обязаны вашей точности и наблюдательности.
Фенелла взглянула на него с любопытством. Рэтбоун был куда более интересным мужчиной, чем О'Хара.
— Вы очень добры.
— Нисколько, миссис Сандеман. — Он плавно повел рукой. — Уверяю вас. Скажите, а не донимал ли этот сластолюбивый, алчный и лживый лакей своими ухаживаниями других леди? Миссис Киприан Мюидор, например? Или миссис Келлард?
— Понятия не имею.
Она была удивлена.
— Или вас, например?
— Ну…
Фенелла застенчиво опустила ресницы.
— Пожалуйста, миссис Сандеман, — настаивал Рэтбоун. — Сейчас не время для излишней скромности.
— Да, он пытался… перейти границы обычной предупредительности.
Несколько присяжных глядели на Фенеллу, ожидая продолжения. Один из них — мужчина средних лет и с бакенбардами — был явно смущен.
— То есть он ухаживал и за вами? — продолжал свой натиск Рэтбоун.
— Да.
— И как же вы поступили, мэм?
Фенелла взглянула на адвоката широко раскрытыми глазами.
— Поставила его на место, мистер Рэтбоун. Я хорошо знаю, как надлежит обращаться с зарвавшимися слугами.
Леди Беатрис, сидевшая рядом с Эстер, застыла.
— Я в этом не сомневаюсь, — многозначительно произнес Рэтбоун. — Но для вас при этом опасности не возникло. Вам ведь и в голову не приходило, отправляясь вечером в спальню, захватить с собой кухонный нож?
Фенелла заметно побледнела, руки в кружевных перчатках вцепились в перила парапета.
— Что за нелепость? Конечно, нет.
— И вы не посчитали нужным поделиться с племянницей своими навыками в обращении с такими слугами?
— Я… э…
Фенелла окончательно смутилась.
— Вам было известно, что Персиваль донимает Октавию своими ухаживаниями. — Легким шагом, словно дело происходило в гостиной, Рэтбоун прошелся до возвышения и обратно. — И вы оставили ее наедине со своими страхами, которые довели до того, что она взяла на кухне нож в надежде защитить себя, если Персиваль придет к ней ночью?
Смятение присяжных было явно отражено на их лицах.
— Да мне это даже и в голову не приходило, — запротестовала Фенелла. — Вы намекаете, что я потворствовала происходящему. Это чудовищно!
— Нет, миссис Сандеман, — поправил ее Рэтбоун. — Я лишь задал вопрос. Вы видели, что лакей домогается внимания вашей племянницы, а та не имеет сил поставить его на место. Почему же вы, столь опытная, наблюдательная и рассудительная леди, не вмешались? Почему вы не сказали об этом никому из ваших родственников?
Фенелла смотрела на него с ужасом.
— Ее матери, например, — продолжал он. — Или ее сестре. Почему вы сами, наконец, не дали знать Персивалю, что его поведение не является для вас секретом? Любой из этих поступков мог бы предотвратить трагедию. Вы также могли отвести миссис Хэслетт в сторонку и, как старшая и более опытная женщина, объяснить ей, как надлежит себя вести.
Фенелла пришла в смятение.
— Конечно… если бы я з-знала… — запинаясь, проговорила она. — Но я не знала. Не имела ни малейшего понятия…