– Дышите полной грудью, – ухмыльнулся он и в качестве издевки и оставил ключи от наручников в углу комнаты.
Газ продолжал распространяться по комнате, и, несмотря на низкую температуру, мы обливались потом.
– Как вы, Тео? Вы пришли в себя? - спросил взволнованно Витторио.
– Держусь, – ответил я сквозь зубы, так как сильная боль все еще разливалась по моему животу.
– А вы, Барбара?
– В порядке. Но я не могу поверить, что мы умрем в таких условиях.
– Действительно жаль, особенно при условии, что мы собирались решить нашу маленькую проблему.
Барбара взглянула на профессора.
– Вы нашли третью часть головоломки?
– Да, мисс Вебер, во время вашего отсутствия. МакКоул блестяще разобрался и теперь у нас есть третье послание: «Яд в воде».
– Яд в воде?
– Да. Речь, возможно, идет о резервуаре, водохранилище или бассейне, которые загрязнил Мона Лиза. Мы, видимо, не единственные, кто умрет сегодня днем.
– Совершенно очевидно, что мы не сможем с этим разобраться, пока будем висеть как сосиски в ожидании смерти.
Вместо того чтобы среагировать на слова Барбары, Магнус глубоко вдохнул воздух.
– Что говорил Монтень о смерти? Подождите ах да, вспомнил: «Смерть является единственным избавлением от мучений этой жизни». Мило, не так ли?
Я был измучен.
– Вы действительно считаете, что сейчас подходящий момент, чтобы цитировать...
Он прервал меня:
– Я и забыл, что люди вашего поколения не вкусили в полной мере классику.
– Вопрос не в этом, – защищался я. - Я люблю литературу, я даже выиграл конкурс поэзии в университете. Мои стихи о любви были настолько хороши, что их даже опубликовали небольшим тиражом.
Магнус строго взглянул на меня, и его лицо исказилось от гнева:
– И вы так долго ждали, что рассказать нам об этом!
– Я не понимаю в чем проблема.
– Сборник, Тео! - Возможно, именно он помог бы нам расшифровать четвертую часть сообщения. Вы должны были предупредить нас перед
Это действительно была возможность, которую не стоило исключать. Между тем, газ продолжать распространяться по комнате. В ту минуту гамма наших чувств была весьма разнообразна: от благочестивого спокойствия Витторио и яростного гнева Барбары до моего обычного состояния ожидания. Только Джемерек, казалось, не особенно переживал по поводу ситуации и даже немного ухмылялся себе в бороду. Его уверенность и спокойствие слегка раздражали меня, пока в памяти кое-что не всплыло. Сегодня утром, готовя завтрак, я заметил, что печь была не газовая, а электрическая.
– Не волнуйтесь, дети, - сказал он. - В бутылке газа едва ли хватит, чтобы поджарить пару ломтиков хлеба.
Так как нас очень удивило это заявление, то он рассказал, что из-за постоянной забывчивости Розы выключать газ, он заменил его на электричество.
– Благослови ее, Боже, – выдохнул Витторио, который не упускал возможности упомянуть бога. - Человеческая слабость иногда спасает.
Несмотря на заверения Магнуса газ продолжал поступать и ядовитый запах все больше заполнял комнату.
– Там два газовых баллона, – сказала с беспокойством Барбара.
– Не волнуйтесь, они почти пусты.
Почти сразу же шипение остановилось, и мы выдохнули с облегчением. У нас была передышка.
Тем не менее, мы были пристегнуты к потолку. Я попытался вытереть плечом пот с моего лица и в этот момент почувствовал у себя в кармане оружие, конфискованное утром у Барбары.
– Черт, у меня же пистолет в кармане.
– Вы раньше не могли им воспользоваться? - спросила она с упреком.
– В любом случае я не смог бы его достать, эти гориллы не спускали с меня глаз.
– Я попытаюсь его достать.
– Позвольте вам напомнить, что у вас связаны руки.
– Цепочка наручников длинная и у меня еще есть ноги и ступни.
– Вы считаете, что достаточно гибки, чтобы достать оружие ногами?
– К вашему сведению, я была лидером парада мажореток в лицее и к тому же регулярно тренирую свое тело.
За две секунды Барбара сняла свои белые носочки в розовую полоску.
– Помогите мне снять штаны. Тео.
– Ээ я не против, но как?
В ответ она начала раскачивать ногами и смогла закинуть их мне на плечи.
– Держите ткань зубами сказала она безапелляционным тоном.
Я вцепился в ее спортивные штаны, и Барбара легко высвободилась из них. Она осталась в одной футболке и белых сексуальных кружевных трусиках.