Он быстро поднялся по лестнице, и мы услышали, как он снял трубку телефона.
– Это безумие, – сказала Барбара. - Это человек умрет быстрее, чем приедет скорая.
Магнус кивнул головой. Подтверждая то, о чем я уже думал. Только освободившись, я не хотел снова оказаться в наручниках в окружении полицейских, все из-за попытки спасти жизнь человеку, который неоднократно пытался нас убить.
То, что произошло дальше, войдет в историю как одно из самых травмирующих событий в моей жизни. Я юрист-идеалист, сторонник ненасильственных действий, взял пистолет из рук Барбары и подошел к раненому. Его грудь была в крови. Я направил на него пистолет. Я должен был сделать это, на карту были поставлены наши жизни. Я отвернулся в последний момент, чтобы не видеть того, что собирался сделать. Мой указательный палец надавил на курок, но все напрасно, я не мог этого сделать. Ничто в моей жизни не сможет приготовить меня к тому, чтобы забрать жизнь у человека. Смирившись, я опустил пистолет.
– Осторожно!
Магнус и Барбара закричали одновременно, чтобы предупредить меня.
Я повернулся к Сету. Он открыл глаза, и ствол его пистолета медленно поднимался в мою сторону. Мой мозг отключился. Я нажал на курок.
– Можете повесить трубку, Витторио, он больше не дышит.
Глава 13. Похороны при лунном свете
Калифорния, «Майкро-Глобал»
24-03 12-04 03-01 29-02 15-06 12-05 18-03 09-07 Яд в воде
О том, чтобы терять время не было речи. Когда мы поднялись в гостиную, уже наступил вечер, и часы отсчитывали 02 ч 29 мин 40 сек. У нас еще была возможность расшифровать последнюю часть.
Магнус устроился у себя в кабинете, позвонил в библиотеку Северо-Восточного университета и спросил, был ли у них сборник стихов Теодора МакКоула. После непродолжительного ожидания ему ответили, что сборника нет в прямом доступе, но его можно найти в архиве.
– Не могли бы вы выслать мне факсом все страницы этого сборника?
– Это запрещено правилами, сэр.
– Это очень срочно! - взмолился Магнус.
– Все так говорят.
Джемерек устало протянул мне трубку.
– Разбирайтесь сами, воспользуйтесь своим шармом.
– Мисс Вебер говорит, что я потерял сноровку.
– Вот и хорошая возможность потренироваться.
Магнус включил таймер на своих часах, когда я взял трубку.
– Добрый день, мадемуазель, я
– Мадам, – поправила она меня.
– Хорошо, мадам. Меня зовут Теодор МакКоул, я выпускник вашего университета. Это я написал эти стихи почти 18 лет назад, когда встретил в кампусе девушку, которая стала моей женой.
– И?
– У нас годовщина свадьбы в конце следующей недели, и я хотел преподнести ей в подарок альбом, который бы напоминал о нашей истории, состоящий из фотографий, любовных писем, стихов, билетов на различные мероприятия, куда мы ходили.
– Хорошая идея, уверена, что ей понравится.
Видимо, мне попалась романтичная особа.
– Вся загвоздка в том, что мне не хватает стихов, которые я писал в то время. Поэтому я был бы вам очень признателен, если бы вы мне их выслали.
Я пытался говорить задорным тоном, но в голове были картинки смерти Сета.
– 18 лет брака, это достижение в наши дни, – похвалила меня женщина.
– Вы так считаете?
– И не было измен?
– Конечно! - воскликнул я с притворным возмущением. - Честность это основа отношений любящих друг друга людей.
– Это то, что я не уставала повторять моему первому мужу. К сожалению, не все мужчины похожи на вас.
«Пошевеливайся там» – написал Магнус на доске, привлекая мое внимание. Легко сказать, посмотрел бы я на тебя.
– Ну, у меня тоже есть кое-какие недостатки, - признался я виноватым тоном.
– Действительно? Будет слишком нескромно, если я спрошу какие?
Я только что убил человека.
– Ну иногда я смотрю с друзьями баскетбольные матчи по телевизору и пью пиво.
– Это вы называете недостатками?
– Да, ведь я мог бы посвятить это время своей жене и детям.
– Вы можете кое-что передать вашей жене?
– С удовольствием!
– Скажите ей, что ей очень повезло с мужем.
– Благодарю вас. Относительно стихов, это значит да?
– А, точно, стихи. Подождите немного, я поищу сборник.
Быстрее, быстрее.
Через несколько минут я услышал шум перелистывания страниц, и она зачитала четверостишие, особенно безвкусное, надеюсь, мой юный возраст служит тому оправданием.