* * * * *
С утра выяснилось, что провести по протокам загруженные доверху ворованным товаром ладьи, не представляется возможным. Слишком мелким было русло. Нужно было перегрузить часть товара на ушкуи, перевести его до большой воды, и перетянуть туда же сами суда. Со стороны взглянуть, работа тяжелая. Но и на нее нашлись желающие, из числа вольнонаемных людей, нанятых в экипажи ложного купеческого каравана. Им, что гребцами быть, что грузчиками, все едино. Главное чтобы звонкая монета в карман падала. А как узнали старшины, что, по прибытие в Новгород, им полагается доля в добыче, так и вовсе дело пошло. Работали скоро и слажено. Ладьи разгрузили. Товар, за несколько рейсом перевезли на ушкуях к Ловати. Где на веслах, где веревками, а где и на катках по берегу, перетянули туда же и сами громоздкие суда
На все заботы ушло три дня. После чего караван тронулся вверх по реке Ловать.
В довольно крупном городище, под названием Холм, продали трофейные ушкуи. Там же восполнили нехватку гребцов и знающих русло кормчих, пообещав щедрую оплату по окончанию рейса.
Река Ловать издавна была связующим звеном пути «из варяг в греки». Тридцать-сорок метров в ширину, она спокойно несет свои воды среди невысоких лесистых берегов. От притока Кунья, где и было разорено разбойничье гнездо, пришлось преодолеть около двадцати несложных порогов, представляющие собой узкие, поперечные каменистые гряды, которые кормчие обходили справа, либо изредка, прорывались посередине.
В Русе с частью ратников, сошел на берег воевода Воеслав, оставив на каждой ладье по десять воев, поручив командование судовой ратью десятнику Горыне.
В устье течение совсем замедлилось. Хорошо, что дул попутный ветер, и идти на веслах не было ни какой необходимости. А еще через несколько часов берега расступились. Перед глазами Найденного открылся бескрайний водный простор.
Озеро Ильмень имело в поперечнике более пятидесяти верст, так, что противоположного берега было не рассмотреть. Олегу казалось, что они плывут, на удивление по тихому, бескрайнему морю.
День выдался жарким. Солнце палило нещадно. Но особенно тяжело было ратникам, в бронях и войлочных поддоспешниках. Вроде бы и опасаться было не чего, но привычные ко всяким неожиданностям воины, рисковать не хотели. Лишь ветер, по-прежнему дувший в попутном направлении, позволял отчасти справляться с духотой.
Как только ладьи вышли в озеро, гребцы дружно ударили веслами. Можно было и не грести. Паруса, вон, глядишь, вот, вот порвутся, но каждому хотелось быстрее добраться до Новгорода.
Десятник Пересвет, закинул на прочной веревке за борт кожаное ведро. Вытянул, воду выплеснул себе на голову. Тряхнул волосами, с удовольствием крякнул. Такого душа хватало минут на пятнадцать. Одежда высыхала моментально. Пересвет отер лицо, взглянув в сторону носовой надстройки. Там, упершись руками в борт, стоял человек, сумевший всего в три дня, обнаружить и ликвидировать, одну из самых свирепых ватаг, которую видела Новгородская земля. Таких здоровяков десятнику еще видеть не приходилось.
Словно почувствовав, что на него смотрят, Олег обернулся. Но смотрел он не на десятника, а в сторону кормчего.
- Долго ли нам плыть?- Найденов, пересек всю ладью, остановившись рядом кряжистым мужиком, в холщовой рубахе на выпуск, с расстегнутым воротом. Было ему лет около сорока, с небольшой бородкой и растрепанными волосами. Но дело свое знал добре. Уверенно стоял на палубе, широко расставив босое ноги, лишь изредка слегка поворачивая рулевой весло, поправляя курс.
- Если погода не измениться,- глянул на небо кормчий,- то до вечера к Волхову подойдем. Главное, чтобы бури не было. Ох, страшен тогда становится Ильмень. Берега-то тут не высокие. Ветру приволье. Вот и гуляет он как захочет. Налетит разом, поднимет волы один выше другого. Не каждое судно с ними справиться. Но слава Перуну, пока непогоды не предвидеться.
Олег кивнул, бросив взгляд, на следующее за их ладьей судно. Оно шло на приличном расстоянии, но все равно было видно, стоящую на краю стройную девичью фигуру. Настя забралась на основание носовой фигуры, широко раскинула руки, и подставив лицо солнцу. Сзади, ее за талию крепко держал Ростислав. Ветер доносил до Найденова счастливый девичий смех.