Оглянулся. Все тихо. Хвоста вроде нет. В подъезде тишина. Дверь открыл пожилой человек.
- Проходите, молодой человек. Вас Артём кажется зовут?
В кабинете собрался политактив группировки. На столе лежала карта Луганска с обведенными участками, в которых будет проходить операция по ликвидации губера.
- Укропы повысили охрану центра, но благодаря связям в службе безопасности, удалось выяснить слабые точки. Одну бомбу предполагается установить возле машины губера, другую в пресс центре - докладывал обстановку Соколов
Огромная глыба фигуры Богданова возвышалась над столом и окружающими его людьми, заполняя все пространство кабинета. В голову Богданова лезли дурные мысли. Он предчувствовал, что где-то совершена ошибка, но никак не мог определить ее. Вспоминал всех участвующих в операции, пытался выявить крысу.
- С-4 будет установлена здесь, здесь и здесь - Соколов в который раз излагал план. Все действия команды были доведены до автоматизма. Каждый боец знал только свою часть плана. Весь план был известен только присутствующим.
- Так, все. Расходимся - прервал своего помощника Богданов - Артем, подойди.
Богданов помедлил, и продолжил:
- Тебе предстоит завтра непростая роль. Я хочу знать, твое решение осознанно?
- Да, мы уже говорили на эту тему.
- Ну хорошо. Ты молодец!!! - Богданов похлопал по плечу Артема - Удачи тебе завтра. Впрочем, удача не помешает всем нам.
Артему от этой тирады Богданова стало мерзко на душе. Меньше всего он ждал одобрения от своего лидера. Троицкий потерял всю семью в ходе зачистки, и его желание рассчитаться с врагом со временем стало расчетливым и холодным. Поначалу, когда он познакомился с диверсионной группой Богданова, рвался в бой, желая отправить на тот свет как можно больше укропов. Понимание, что на голом энтузиазме и жажде мести дела не делаются, пришло позже. Как и то, что террорист - это не только призвание, но и профессия. Их целями стали коллаборанты из администрации, все те, кто работал на оккупационную государственную машину по идейным соображениям или из желания заработать на краюху хлеба.
Возвращаясь, Артем думал о количестве партизан, продолжавших свою борьбу. С каждым годом их становилось все меньше. Еще год-два, и партизанское движение будет уничтожено. Руководству нужны были громкие действия, для привлечения молодежи и увеличения поддержки населения.
Идея независимого Донбасса умирала. От ополчения, государство избавилось в первые годы оккупации. Затем была уничтожена вся русскоязычная интеллигенция, поддержавшая восстание. Регион превратился в гетто. Украинизация шла медленно, но некоторые сельские районы и городские слои приняли правильный язык, и стали хорошей опорой для новой власти. Это бюрократы, переметнувшиеся на сторону врага - как всегда в истории, подобные люди обладали заметным уровнем цинизма. Была и особая категория принявших Украинское правление - это люди, которые искренне верили в Русское восстание, честно служили ему, но увидев катастрофу поражения, настолько сильно разуверились в реальной возможности борьбы, что стали с тем же яростным рвением и отчаянием служить Украине. Такие кадры больше всего ценились службой безопасности. Но где-то в глубине души у них нет-нет, да и просыпалась надежда. Тогда они становились агентами партизанского движения. Как правило, долго такие люди не жили - СБУ зорко следила за всеми телодвижениями своих подопечных.
Еще одним столпом власти оказались переселенцы. Государство выделяло средства и субсидии для людей, прибывших из центра и запада страны. Колонисты получали наделы земли и становились фермерами, у которых трудились местные. В городах, приезжающие получали первоочередное право на трудоустройство и льготы при создании собственного бизнеса.
Местные становились париями без права голоса, политических, трудовых прав и социальных гарантий. Бизнесу, снятие социальных гарантий, висевших чугунными цепями на ногах, очень даже нравилось. С одной стороны, закрывались остатки старой советской промышленности, но шли инвестиции в новые проекты, поскольку имелась дешевая рабочая сила. Естественно, ни о какой экологической безопасности, речь не шла.
Еще один слой, поддерживающий государство - люди, основной заработок которых был в западных компаниях. Разработчики, дизайнеры, фрилансеры всех мастей, и прочая подобная братия. На местных, работающих на новых потогонках, они смотрели с презрением, как на тупиц, не способных заработать.
Основная масса населения приняла новый режим, но с апатией, безразличием и безнадежностью.