— Мне это совсем не нравится… — снова пробормотала она и двинулась вперед. Краер и Хоукрил быстро заняли позиции по обе стороны от нее, а Сараспер пошел сзади. Мрачный и решительный барон Гларсимбер присоединился к целителю.
Эмбра задержалась перед последней дверью, чуть присела и пристально всмотрелась в темноту зала. Не говоря ни слова, Краер тронул ее за руку, чтобы она подождала, и нырнул вперед, в полумрак, сам подобный легкой скользящей тени. Остальные видели, что первым делом маленький человечек посмотрел вверх, на потолок, а потом исчез, бесшумно растворился во мраке.
Хоукрил с мечом наготове тихо и быстро прошел вперед, чтобы не терять приятеля из виду. Краер пристально смотрел на что-то позади трона, потом обратил свое внимание на двери по обе стороны от трона. Эмбра подошла к Хоукрилу, и они оба увидели, как Краер покачал головой, потом повернулся и жестом подозвал их к себе.
По тронному залу бродило огромное количество Тающих. Высочайшая Княгиня с удовлетворением отметила, что, когда ходячие мертвецы сталкивались, они не начинали бездумно рубить друг друга мечами, а просто расходились и, не видя ничего вокруг, бесцельно брели дальше. И все равно Эмбра пробиралась вперед по гладкому мраморному полу осторожно, как вор, стараясь даже не дотрагиваться до колдовских созданий.
Повсюду лежали мертвые стражники из дворцовой гвардии и придворные. Эмбра старалась не смотреть на тела. Добравшись наконец до тронного постамента, Эмбра перевела дыхание и сказала Хоукрилу:
— Постой возле меня на страже. Пожалуйста.
Он кивнул, развернулся, обнажил кинжал и развел руки, ограждая острой сталью все пространство перед троном. Краер вопросительно поднял бровь, и Эмбра пробормотала:
— Попробуй увести одного из этих… существ от прохода, так, чтобы он на тебя не напал. Если получится, избавься и от остальных.
Краер кивнул и скользнул в сторону. Отходя, он кивнул Сарасперу, Гларсимберу и Ролину, чтобы они тоже подошли и получили распоряжения от Эмбры.
— Ястреб, — прошептала Эмбра, поднявшись к трону королей Аглирты. — Если мой голос… покажется тебе не моим, или я стану разговаривать с тобой грубо, или буду говорить такое, чего я бы никогда не сказала, — ударь меня, чтобы я потеряла сознание, и унеси отсюда так быстро, как только сможешь — но прежде, чем ты это сделаешь, брось свою сталь!
Латник кивнул в ответ, полуобернувшись через плечо. Эмбра закусила губу, опустила руки на подлокотники трона и села.
Сиденье трона было холодным и жестким. Эмбра почувствовала привычное легкое дрожание магии — так бывало всегда — и подождала, пока заколдованный замок ее узнает. Пока что Тающие не повернулись и не набросились на нее, пока не сработали никакие враждебные заклинания, и… вообще пока ничего страшного не случилось. Пока.
Эмбра быстро раскрыла сознание, устремляясь вглубь, в паутину переплетений магии — в сеть заклинаний, сотворенных Ингрилом, и Гадастером до него, и полусотней других волшебников. Все они были очень могущественными чародеями… и очень коварными, и каждый вкладывал в магическую сеть замка заклинания-ловушки и известные только им самим секреты.
Пока Эмбра чувствовала себя дома. Она всегда знала эти силы, эти магические связи. Подождав, пока схлынут устрашающие образы, созданные, чтобы отпугнуть робких, она потянулась к волшебной сети, пронизывающей дворец. Дальше, глубже, пока… да! Здесь!
Эмбра достигла места в глубине дворца, и еще глубже — внутри себя самой, откуда она могла призвать древнее, заложенное в само основание замка волшебство. В одно мгновение она пробудила нужное заклинание и обследовала дворцовые покои.
Ничего. Ни магии, дремлющей, или развеянной, или даже скрытой. И ничего живого — только несколько крыс, шуршащих за стенами. Для того чтобы тщательно обследовать все вспомогательные помещения, отдаленные башни и подземные переходы по всему острову, понадобилось бы несколько часов. Но Эмбра почему-то и так знала, что регент либо мертв, либо его нет на острове.
Она не чувствовала его.
Ни вблизи, ни где-то еще. Даже с помощью всей магии замка. У нее сейчас не было Дваера, чтобы попробовать связаться с его Камнем, и времени на то, чтобы искать кого-нибудь или что-нибудь, у нее тоже не было.
Здесь, на острове, что-то произошло. Ни регента, ни придворных — во дворце не осталось ни одной живой души. Кто же это сделал?
Волшебная сеть дворца осталась прежней — ее не подавляла и не повреждала чужая магия. А ведь если произошла магическая битва, ее следы должны были остаться повсюду. Или же… Или все, кто участвовал в этой битве, либо совсем не использовали древнюю магию острова, либо так хорошо знали эти заклинания, что сумели воспользоваться ими, ничего не повредив и совсем не оставив следов.