— А когда я начинал делать что-то новое, она говорила, что эта поза не традиционная, и постоянно стеснялась, — пожаловался Шико.
— Когда вернёшься из путешествия, всё изменится, — пообещал Жора.
К столу подошла одна из служанок и сообщила, что госпожа Юнхуа ожидает его в личных покоях. Жора тяжело вздохнул, потому что почти забыл о том, что собирался соблазнить молодую женщину. Он надеялся, что она также не захочет доводить их отношения до финальной стадии.
Жора отправился в комнату главы клана с твёрдым намерением заключить с ней договор. Он предполагал, что Юнхуа не захочет делить ложе с виновником гибели отца. Для этой цели он собирался дать ей разрешение на маленькую ложь, мол, она может сообщить о ночи, проведённой в его объятьях, но ей вовсе необязательно становиться его любовницей…
Глава 12
Жора подошёл к двери в спальню главы клана. На посту замерли две воительницы, которых он видел два года назад, когда посещал это поместье для спасения Фуджини, Талии и Тай. В прошлый раз, чтобы попасть в комнату, телохранительниц пришлось бить, а сейчас они расступились и пропустили гостя без всяких вопросов. Женщины выглядели лет на тридцать, и Жора не запомнил их имен, назвав Сю и Ля. Обе оказались язвительными сплетницами, хотя когда в позапрошлом году их завалило в пещере вместе с Минчжу и Жорой, повели себя вполне достойно и не ударились в панику, с честью приняв удар судьбы. Они-то считали, что умрут от голода и жажды, но судьба распорядилась иначе и теперь воительницы взирали на него с благодарностью.
Жора вошёл в спальню и увидел комнату, отделанную деревянными панелями. На стенах висели подставки с мечами, освещенные аккуратными фонариками. В центре помещения располагалась кровать с балдахином. Недалеко от растопленного камина стояло кресло с высокой спинкой, а рядом столик с серебряным кувшином, двумя кубками и корзиной фруктов.
Оглядевшись, Жора увидел женскую фигуру в ярком наряде, покроем напоминающем банный халат. Юнхуа наполнила кубки и жестом указала присесть в кресло. Его смутил тот факт, что второго места для сидения он не заметил. Она отпила и, подержав вино во рту, медленно проглотила жидкость. Её щеки покраснели, зрачки расширились, а дыхание участилось. Жора начал подозревать, что в напиток добавили афродизиак, поэтому не торопился пить и, поставив кубок на столешницу, произнёс:
— Юнхуа, я понимаю, что слегка погорячился, когда заявил, что соблазню тебя. На самом деле я не думал, что ты воспримешь мои слова всерьёз.
— Я рада, что ты так сказал. Я давно хотела родить ребёнка от сильного мужчины. Я хочу мальчика, но девочка тоже подойдёт. Когда она вырастет, ей удастся достичь седьмого ранга.
— Понимаешь, это вовсе необязательно. Я думаю, что ты винишь меня в бедах клана и тебе трудно делить со мной ложе…
— Нет, мне хочется этого. Я хочу малыша. Когда я попала в подземелье, мне пришлось ублажать серокожих эльдар. На ложе они оказались хуже принца-консорта, но я выполняла его приказ и родила девочку. Она такая странная. Вроде кожа светло-серая, глаза узкие, а волосики беленькие и ушки заострённые. Такую у нас в княжестве не примут. Я её там оставила. Сейчас ради второго ребёнка, похожего на человека я готова выполнить всё что требуется и пойду до конца. Я понимаю, что принц Шэн не захочет меня на ложе, поэтому ты тоже подойдёшь. Испей нектар любви, и я выполню всё, что пожелаешь. Инкуб меня многому обучил.
Жора пытался найти доводы и убеждал Юнхуа, что это ошибка и на самом деле ей не нужен ребёнок от знаменитого убийцы, но она настаивала, и в результате он сдался, тем более что она сняла платье-халат и под верхней одеждой у неё ничего не обнаружилось.
Он распалился и, применив все навыки соблазнения, довёл её до полного изнеможения. Юнхуа поднялась с широкой постели и, раскрыв двери, позвала телохранительниц. Воительницы также изъявили желание отблагодарить Повелителя огня за давнее спасение…
Когда в окно заглянул первый луч восходящего солнца, Жора оставил на постели трёх обнаженных женщин и вернулся к себе в комнату. Однако в дверь вошла Юнхуа и потребовала продолжения «банкета». Светловолосый бородач доказал, что в нём остались силы и снова довёл красавицу до экстаза. Она чмокнула его в щеку и, махнув на прощание рукой, упорхнула, словно дивное видение.