— Благодарю, князь, — несколько прохладно отозвалась Селия, впрочем, уже смягчаясь. — Но вы же так и не рассказали мне об этих издателях.
— О, всё моя голова! — он со страдальческим видом приставил палец к виску. — Мысли в ней имеют обыкновение нестись во весь опор так, что мне вечно приходится их догонять. Во-первых, — он загнул палец, — многоуважаемый Джером Смитсон, американец, приехавший сюда два года назад, чтобы основать собственное издательство. Деловитый, очень хваткий, отличный нюх на бестселлеры. Странно, правда, что в случае с вашим романом, его пришлось буквально сунуть ему под нос… Во-вторых, — он загнул второй, — Джон-Седрик Карпентер. Он первым согласился принять вашу рукопись, когда услышал о вашем «опыте». И наконец, в-третьих, мы имеем illustre inconnu[1] — некую Морриган Вейл.
— Женщина? — Селия вскинула брови. — Бедняга, должно быть она достаточно сильна, раз пробилась в этот сугубо мужской литературный мир.
— Строго говоря, она в нём не состоит, — уточнил Люмьер. — Коллеги её недолюбливают, и я вполне могу ответить на вопрос «почему?»: она довольно сурова на вид, хоть и не лишена странной мрачной красоты — тот редкий случай, когда имя целиком и полностью подходит человеку. Но если вам о чём-то говорят названия бестселлеров её издательства — «Портреты современности», «Театр трагедии» и «Буря над Эдемом» — вы вполне можете судить о том, что она знает своё дело.
— «Театр трагедии» привёл меня в восторг год назад! — ахнула Селия. — Как жаль, что вы запретили мне вмешиваться в ваши переговоры, мне теперь интересно взглянуть на неё!
— Не исключаю, что такая возможность ещё представится, — примирительно заметил Люмьер. — Теперь всё зависит от их издательской интуиции. Кому быстрее станет понятно, что он держит в руках будущий хит сезона?
Селия вздохнула с неподдельным облегчением, её лоб разгладился и на коралловых губах играла улыбка.
— Значит, будем ждать ответа.
— О, кажется, ваш муж жаждет поделиться какими-то новостями, — заметил Люмьер, кивая на приближающегося к ним Рогана.
— Куда же вы оба пропали? — он слегка задыхался от быстрой ходьбы. По-видимому, ему пришлось пересечь половину зала, вдобавок маневрируя среди возбуждённых гостей. — Вы пропустили последнее выступление «Парад дю Дестан»!
Селия сначала опешила, а потом кинула обвинительный взгляд на Люмьера.
— Вы же не специально это сделали?
Люмьер скроил гримасу оскорблённой добродетели и скрестил руки на груди.
— Я полагал, миссис Кроуфорд, что устроить свои литературные дела для вас гораздо важнее, чем поглазеть на театральную труппу как маленькая прачка из Ист-Энда.
Если бы взгляд мог опалять, Люмьер уже загорелся бы.
Они вернулись в зал и на них сразу обрушился гул, словно они попали в пчелиный улей.
— Кажется, это было грандиозно, — уронила Селия с самой настоящей мукой на лице.
— Если тебя это утешит, дорогая, я тоже видел номер лишь урывками, — ласково сказал Роган и похлопал её по руке. Люмьер незаметно усмехнулся, не смотря на них. Он внимательно оглядывал толпу.
Дальний конец зала пришёл в движение, до уха Люмьера долетели восхищённые вздохи.
— Она всё ещё здесь, — сказал он Селии, которая выглядела не подходяще случаю траурно, — у вас есть шанс перехватить её на пару слов, если только наши многоуважаемые гости пропустят её дальше входной двери.
Самой Девы-Смерть не было видно за толпой, но по движению людской массы можно было угадать, что продвижение и правда происходит весьма медленно. Видимо, каждый считал своим долгом выразить свою благодарность за выступление. Тут за Девой-Смерть вошла шумная толпа человек с двадцать-тридцать, и продвижение пошло быстрее, из чего Люмьер сделал вывод, что это весь состав «Парад дю Дестан».