Около трех часов дня Скобелев вызвал на Рыжую гору, куда он переместился вместе со штабом, командира Калужского полка полковника Эльжановского, поставил перед ним задачу овладеть вторым гребнем Зеленых гор и укрепиться на нем. Для прикрытия флангов полка выделялись по две казачьи сотни. Второй гребень Скобелеву было приказано атаковать в десять часов утра, но он рассчитал, что, взяв гребень поближе к вечеру, обезопасит себя от контратак, так как ночью турки вряд ли попытаются возвратить его.
Неприятель заметил движение пехотных цепей и обрушил на них огонь артиллерии всего своего фланга. Скобелев наблюдал за наступлением, через ординарцев давал указания: скопления не должно быть, двигаться цепью, резервам – следом за наступающими. От командира полка Скобелев получил следующее донесение: «Я дошел до неприятельской цепи, которая открыла огонь шагах в 500. Мы стоим по обеим сторонам шоссе. Прошли от нашей позиции версты две. Артиллерийский огонь открыт с малых укреплений; ожидаю приказания. Полковник Эльжановский».
Но не успел Скобелев ответить на записку, как усиливающаяся стрельба была заглушена криком «ура!», который, постепенно удаляясь, становился еле слышным. Скобелев, пустив в карьер свою лошадь, выскочил на второй гребень, но никого на нем не нашел. Батальоны преследовали турок, и тут Скобелев понял, чем это грозит полку. Турки вводили в бой резервы, явно превосходившие по численности наступавших. Немедленно следует команда: «Атаку прекратить! Отражать турок огнем с места». Полк залег. Но в пылу боя, когда командир полка был тяжело контужен, кто-то из офицеров поднял полк, калужцы снова пошли в атаку и с криками «ура!» бросились на турок; короткая, но кровопролитная рукопашная схватка, и вот неприятель бежит, преследуемый солдатами. Бой уже на третьем гребне, турки оставляют позиции, а через некоторое время их выбивают из укрепленных лагерей. Так наступавшие оказались у самого редута, из которого на них обрушился град снарядов и пуль. Невзирая на потери, калужцы спустились к ручью, а отдельные перебрались через него и лезли по скату к редуту. Скобелев быстро оценил обстановку. С большим трудом удалось ординарцам остановить калужцев и отвести назад.
Тяжело пришлось отступавшим, оторвавшимся от своего прикрытия с флангов. Воспользовавшись их незащищенностью, от редутов и со стороны Плевны двинулись колонны пехоты, поддерживаемые конницей. Отбиваясь от наседавших турок, калужцы отошли ко второму гребню. Но самые тяжелые минуты боя позади. Скобелев лично возглавил атаку и своим «Вперед, ребята!» увлек за собой батальоны и отбросил турок.
Но Осман-паша, как предполагалось, не желал мириться с потерей Зеленых гор и двинул против Скобелева новые резервы. Противники сходились и расходились в атаках еще несколько раз. Скобелев был в самой гуще сражения. Если учесть, что бой происходил в зарослях кукурузы и виноградников, то лишь дым выстрелов и разрывы свидетельствовали, у кого дела шли успешнее. В решающую минуту боя Скобелев приказал казакам обойти виноградники и ударить с тыла. Туркам пришлось искать спасения в редутах. Второй гребень остался в руках русских. День подходил к концу, и Скобелев отдал распоряжение убрать раненых, объединить разрозненные подразделения калужцев и приступить к возведению укреплений.
В бою за взятие гребней Зеленых гор русские еще раз наглядно продемонстрировали свои значительные преимущества в действиях на открытой местности. Турки испытали и силу штыковых атак пехоты, и стремительность ударов кавалерии. Даже несмотря на непредвиденный ход боя, Скобелеву удавалось все-таки держать нити управления в руках. Турки понесли большие потери и оставили русским важную позицию, какой являлся второй гребень. Приказ Полевого штаба был выполнен.
...Сумерки опустились на горы. На занятом русскими втором гребне слышен стук лопат. В тыл двигаются калужцы, впереди, по приказу Скобелева, песенники, и вот уже в ночь льется походная песня, стряхнули с себя усталость солдаты, равнение в колоннах. Кажется, и не было трудного боя.
Сам же Скобелев поехал осматривать перевязочные пункты, где скопилось немало раненых и самоотверженно, в невероятно трудных условиях, лишенные порой самого необходимого, работали военные врачи и сестры милосердия.
Прервем на некоторое время описание боев под Плевной и возвратимся к довоенным событиям.
Еще задолго до объявления войны в России возникло женское подвижничество, отличавшееся высокими чувствами милосердия и сострадания к славянским братьям и сестрам, живущим под чужеземным гнетом. В правительственные учреждения, благотворительные общества, славянские комитеты шел поток писем и прошений женщин. Представительницы привилегированных сословий и мещанства, жительницы губернских и уездных городов, требуя, настаивая, умоляя, заявляли о своем желании отправиться на театр военных действий и посвятить себя уходу за ранеными и больными воинами.
Женская половина семьи Скобелевых в полном составе активно включилась в работу Красного Креста. Примечательна одна из статей устава «Русского общества попечения о раненых и больных воинах», согласно которой «лицам женского пола категорически запрещалось занимать должности председателя и товарищей председателя главного управления, а также уполномоченных на театре военных действий». Но Ольга Николаевна благодаря своей энергии сумела преодолеть этот запрет и добилась неофициального признания ее в качестве попечительницы над Болгарским отделением Красного Креста.