Бэй хотел бы разозлиться на нее за отчаянную смелость или дурь, но не смог. А что бы он выбрал на ее месте? Собственную жизнь, обрекая на смерть ребенка, опекуном которого являлся?
Предавать легко в темных углах. На белых мраморных балконах под сотней пытливых глаз сделать это нелегко даже трусу.
Тайна... расправила плечи, и подняла голову, глядя на Закатных Королей. С грацией кошки и силой львицы, готовая защищать сидевшую рядом с ней девочку.
Ана не смотрела на Бэя, сколько он не пытался беззвучно звать. Он бы залил ее нежностью, забыв обо всех обидах! Поддержать ее хотелось... хотя бы взглядом.
И, наверное, Кобейн совсем не контролировал в этот момент свое лицо, потому что поймал на себе внимательный взгляд Мирна. Хорошо еще, что Рассветная была слишком занята происходящим внизу. Но чтобы избежать лишнего внимания, нужно взять себя в руки. Тем более что затопившая Бэя нежность сменилась тревогой и вопросами без ответов.
Что делать? Как спасать Ану? Если только обратиться за помощью к Мирну, неприязнь которого к Кобейну была меньше тревоги, которую Моран испытывал за осужденную, даже не скрывал этого.
От страха до нежности, от нежности до страха и тошнотворных видений кровавого пня бросало Бэя, когда белобровый Магистр подарил Тайне надежду, что спасение от топора возможно. Тревога сменилась радостью – всепоглощающей, как у ребенка, которому сказали, что сломанная карусель снова работает и успеет укатать его до тошноты! Но ко всем Теням – в зале суда нашелся человек достойного рода, чтобы удочерить Кимико, а это означало, что казни не будет!
А потом, под шепот Мирна и принцессы об офицере королевской охраны, по-детски искреннее счастье Кобейна начало чернеть.
Он ничего не мог с собой поделать.
Попытался уверить себя – пусть с другим, но главное – жива… И оказался неспособным на подобное благородство, зато способным на ядовитую ревность. Тванство! Бэй не подозревал, что может так ревновать! Но когда Железный Пес стал обнимать Ану... и обнимать. И обнимать!
Это же сколько людей на них сейчас смотрят?
И обнимать.
Должны же быть в этом мире приличия? Или они не касаются Наследника Королевства и влепившуюся в него Избранницу? Кобейн испугался себя – а что, если бы они вздумали целоваться, он что – прыгнул бы с балкона?! Великолепный Бэй?
Годы медитаций. Тренировок! Занятия с учителями и гуру! Один Милош чего стоил! Но буддистские принципы сгорали в жарком мире Долины. Бэй ревновал до черноты в глазах. Еще немного, и он сам превратится в Карьерную Тень и заберет душу не смотревшей в его сторону Тайны.
– Нам пора, – Кайра прервала погружение в темные глубины приказом: – Следуй за мной, Бэй. Мирн, ты тоже идешь с нами, – распорядилась Рассветная. – Приготовь на всякий случай документы.
15.
– У нас с собой копии древних трактатов о правилах Отбора, так что Храм примет решение Кайры. Советник находится здесь, чтобы подтвердить согласие королевства с ее выбором. Закатный Совет поддержит кого угодно, кроме Морана. Так что считай себя Избранником Рассветной принцессы, землянин.
Слова Мирна едва различимым шепотом звучали только для ушей Бэя, пока Кайра вела свой собственный разговор с залом.
Она завладела всеобщим вниманием, как только спустилась с балкона и вышла вперед.
Выразив радость по поводу счастливого разрешения сложной для Закатного королевства ситуации (искреннюю, Бэй мог судить об этом по ее голосу), Рассветная объявила:
– Пользуясь возможностью, что почти все основные представители королевской власти Долины и Верховные жрецы Храма находятся здесь, я сообщаю о своем выборе. У меня есть Проводник. Вместе с ним я готова войти в Аль Ташид.
С этого момента центром внимания стал Бэй. Он не желал оказаться в этом положении. Как и участвовать в соревнованиях за право спасать чужой мир, но теперь находился в сети любопытных взглядов. Из которых важным был только один – человека, чьими заботами Кобейн лишился возможности решать за себя.
Тайна...
Так и сидела рядом с Наследником. Ее рука – в его руке, пока Кобейн изучал пятьдесят оттенков ненависти на лицах Закатных королей. Неприязнь цвела множеством тонов в облике Аларика. Бэй уже понял, что вывести из себя этого человека несложно. Король метал шаровые молнии из глаз, только никак не мог определиться, кого сжечь дотла первым – собственного бастарда или новоиспеченного соперника законного сына. Ненависть пряталась в едва различимой усмешке Королевы. Женщина виртуозно контролировала свои чувства, глядя на нее, становилось понятным, от кого Железный Пес унаследовал способность надевать на лицо лишенные эмоций восковые маски.