Повело, закружило голову – до тошноты. Так, что Ана сцепила перед собой руки и наклонилась, пряча искаженное лицо... Не выдержала и в отчаянии нашла глаза Бэя. Тот дернулся, как от удара, и взгляд его стал вдруг таким же, как в Лондоне, Дубае, Вене! За мгновение до того, как человек-стихия срывался в погоню. Будто Бэй готов броситься к ней прямо сейчас, забыв обо всем, забыв про Кайру и Ларса!
И Ана испугалась.
Она поспешно отвернулась к Наследнику, который выглядел растерянным и искал у нее поддержки. Разве можно оставить его в такой момент? Разве сможет она его оставить? Пусть наполнялись соленой влагой глаза, Ана справилась с непослушными слезами и улыбнулась Ларсу, показывая сигналы, которые они придумали для Аль Ташида.
– Не волнуйся. Я с тобой. Я – твоя.
Когда она вновь посмотрела на Бэя, тот криво улыбался кольцу в руках Наследника. А если смотрел вперед, то только на Рассветную.
Глупая, глупая Ана! Мгновения назад ей показалось, что огонь его взгляда горел для нее.
Как же она запуталась! До пелены перед глазами, сквозь которую было едва видно, что Око лишь замерцало, попав в руки Мирна.
Аларик не сдержал презрительного смешка, да такого, чтобы слышал весь зал.
Око слабо засветилось в руках Бэя. И Аларик надменно усмехнулся.
Но стоило камню засиять на ладони Ларса, Закатный Король поднялся со своего места и издал торжествующий крик:
– Наследник!
О Мирн Моран, нелюбимый бастард короля, веселый увалень Балу и вечный поклонник Рассветной принцессы, на что ты надеялся, выходя в центр зала? Неужели снова на чудо? Не смог забыть, как сильно Око звало тебя? Ты ошибся. У троих потомков Мелины не было равных прав на камень, потому что тот уже признал своего владельца. Месяцы настроек и тренировок не прошли даром. Но это означало не только крушение призрачных надежд Мирна, но и то, что испытания дара не определили пару Избранников для Аль Ташида.
– Нас ждет испытание в Лабиринте! – прозвучал рядом напряженный голос Рассветной. – Не боишься, Избранница?
Ана развернулась, возвращая принцессе вызывающую улыбку:
– Боюсь. Но я научилась смотреть своим страхам в глаза.
К ним уже подходили Разрывающие – Ларс к Ане, Бэй – к Кайре.
* * *
Прежде чем завершилось безумное заседание, Бэй успел понять несколько вещей.
Сюрпризы не закончились.
Вернувшись в зал, Кобейн наслаждался чувством победы, не задумываясь о последствиях. Он эгоистично думал, что показал застывшему залу, жаркому миру, а главное, сероглазой Тайне, что он, Тени знают почему, сильнее ее Цепного Пса.
С каким наслаждением они лупили друг друга! Драка не входила в программу соревнований, но получилась сама собой, как только Ларс и Бэй оказались на открытом месте за городом, куда привели их жрецы. Не понятно было, кто начал первым. Оба одновременно испытали потребность разбить руки о лицо соперника. Они наносили удары даже после того, как жрецы устроили маленький фейерверк, чтобы привлечь к себе внимание. Обменивались пинками, пока их растаскивали в разные стороны подоспевшие охранники – по двое на каждого. Остановить Разрывающих оказалось непросто. Правда, пока они рвали не пространство, а друг друга. Кобейн не переломал Наследнику рук, для этого Пес оказался слишком серьезным противником, но впервые они дрались на равных, вкладывая в удары все невысказанные претензии. У них обоих была проблема. Неразрешимая.
Сероглазая.
Наследник бил за то, что Бэй был.
Бэй – за то, что Пес будет. За то, что получил право находиться рядом и касаться Аны своими железными руками. Зато нос ему Кобейн все-таки успел сломать, прежде чем их растащили в разные стороны.
Один из жрецов вытер пот со лба и выдал:
– Хорошо, что здесь нет лишних свидетелей.
Ничего они не понимали, эти лысые и полулысые жрецы. Без драки Наследник и Бэй не тронулись бы с места, замороженные ненавистью, или бы разнесли к Теням всю Долину.