– Возьми меня на руки, Бэй.
– Неси меня в спальню, Ларс! – прошипела Ана в ответ.
– Неси меня в спальню, Бэй!
– Неси меня в спальню, Ларс!
– В нашу спальню! Ты слышишь? Неси меня в НАШУ спальню, Бэй.
15.
***
Неизвестно, чем бы закончился забег по коридорам с женщинами на руках, кричавшими – «В спальню!», но следы недавней драки точно бы расцвели заново и приумножились.
Целители осмотрели Ларса и Кобейна еще в зале суда, сразу после окончания заседаний, и почти все время, пока на двух новоиспеченных родственников накладывали прозрачные мази, Ана просидела плечом к плечу с Мирном.
Вместо неприязни Бэй испытывал к бастарду Закатного короля и благодарность, потому что Тайна лучилась и искрилась радостью, пока говорила с Мирном.
– Дядюшка, – усмехнулся Кобейн.
Из-за разницы в продолжительности жизни или хода времени в двух мирах – он еще не разобрался до конца – у него объявились не братья непонятного колена, а два дядюшки.
Потом Кобейн и Ларс посмотрели сцену прощания Избранницы и Кимико, которую увозил куда-то из столицы ее новый попечитель. У Бэя щемило сердце, гладя на то, как две недавние подозреваемые шепчутся и слишком коротко и порывисто обнимаются. Ане было мало мимолетной ласки, она тянулась к девочке, не решаясь лишний раз ее коснуться. Кобейн ловил в серых глазах тоску – Тайна прощалась с родным человеком. Снова хотелось пригреть ее, спрятать себе подмышку, куда она забиралась сама на Майорке… а потом он разозлился на Ану за то, что вызывала в нем такие чувства.
Вот такая кривая логика.
Пока сцена расставания наполнялась слезами, к Бэю подсела Кайра.
– Я рассказала Мирну все, что мы узнали о ясновидящей, он передаст это Треву и Избраннице, – Рассветная отняла у лекаря мазь и стала сама заниматься лицом Бэя. – Не всем хочется власти и известности, – усмехнулась она, рассказывая о новом родственнике. – Линия рода этого офицера считалась прерванной уже несколько столетий назад, но оказалось, что его предок решил воспользоваться случаем и исчезнуть, а вместо управления королевством заняться разведением лошадей рядом с горами Ташида. В этой семье так воспитывали своих детей, что никому не взбрело в голову открыться и заявить претензии на трон. Пять поколений они прятали тайну своего происхождения.
– Я их понимаю, – сказал Бэй, прикрывая глаза.
С Кимико уже прощался Наследник Закатных, и Кобейн снова ревновал, на этот раз к тому, что голубоглазая девочка, ставшая дорогой Ане, благодарно улыбалась Цепному Псу. Царапали душу эти уютные картины из жизни Тайны.
Как далеко он зашел в воспоминаниях.
Так вот, неизвестно, чем бы закончилась беготня по коридорам, если бы не раздался противный вой, не хуже того, что разгонял жителей Лондона по станциям метро, предупреждая о воздушном налете. Так в Храме, в этом странном городе вечного дождя, от которого жрецы успешно прятались под мыльными пузырями, предупреждали гостей, что Верховные готовы к встрече.
Звук был настолько противным, что привел в чувство всех участников беготни по спальням. Вовремя. Особенно кошку эту сероглазую, что будила в Бэе монстра, готового крушить все вокруг.
Олеандром, пусть лучше пахнет олеандром, особенно если вспомнить, что Тайна вытворяла у него перед глазами! Виноградной лозой обвивалась вокруг Наследника…
Побыстрее бы оказаться подальше от нее и Пса, иначе Бэй закончит диагнозом шизофрения с доктором Хайдом в главной роли.
Все, кроме тонувшего в своих мыслях Кобейна, уже бывали раньше в городе-Храме, и шли, как ни в чем не бывало, вдоль улиц, по которым неизвестно откуда лился однотонный и бесконечный, по словам Кайры, дождь. К огромному забору, через громадный сад, по длинным коридорам холодного, серого здания. В нем уже не только Бэй оглядывался по сторонам, только Ана делала это как-то подозрительно без интереса. В просторную комнату, кричавшую своим строгим, аскетическим убранством о тайнах, возрастом в века. К ожидавшим появления участников Отбора жрецам, двум Магистрам – белобровому и старику – и к Истинному, который весь день находился рядом с ними. Наверное, почти принятому в ранг Верховного, догадался Бэй.