– Напугала. Как же ты меня напугала! Напугала...
А Ана вдруг успокоилась. Звуки казни больше не терзали ее. Сколько бы ни плевались охваченные злобой люди у костра, Горкан их больше не слышал. Истинный мечтал вместе с Аной разрывать стены миров. Разорвав свое сердце, он ускользнул от своих палачей и предлагал ей избавление от мучительной смерти. Но не в его объятиях она хотела находиться. Особенно, если придется умереть. Прощаясь со своим Хранителем во время падения птицы, Ана вспомнила вдруг что-то очень важное, подарившее ей надежду.
Вырвавшись из рук Кобейна, она крикнула:
– Туда! Нам надо туда!
И побежала вдоль светлой стены, то и дело поднимая взгляд и сравнивая то, что находилось над ней, с тем, что видела однажды глазами орла.
– Быстрее, Бэй. Я знаю, почему мы здесь. Быстрее.
Место, которое показывала ей птица, оказалось слишком высоко, и Ане пришлось лезть на плечи Бэя, недоумевая, как Истинному удалось сохранить в тайне, где находятся камни. Но она тут же нашла объяснение – кристаллы прятал не человек, а его орел, и кто бы ни копался в памяти жреца, он не мог обнаружить этих воспоминаний.
Неважно. Главное, успеть, потому что люди наверху заметили движение Скользящих и уже хватали палки и камни в надежде помешать тому, что выглядело для них попыткой к бегству.
Неважно. Они опоздали.
Два камня, те самые, украденные у Гашика и Ракшивази, что лежали раньше в небольшой расщелине, уже находились у Аны.
Спрыгнув на землю рядом, прямо Бэю в руки, она стала создавать одну проекцию за другой: Беглянка, поселок контрабандистов, Закатный замок, Ущелье, где проходили тренировки с Дэшем и Ларсом. Ана до боли стискивала в ладонях кристаллы и снова пыталась. Ничего не получалось! Не было зова, не появлялось прохладной волны. Глаза Бога казались на удивление безжизненными и пустыми. Не было ни капли дара – ни у нее, ни у Бэя. Пустышками они были все вчетвером – и камни, и Скользящие.
– Почему? – злился Бэй. – Я ведь мог, как Дэш, без камней. В Долине мне не нужны были усилители. Я научился скользить без Искателя.
– Не знаю, – едва не плакала Ана. – Может, это заклинания, которыми нас опутывали жрецы. А может, обычная магия не работает рядом с Мадигве? Эти камни не способны нас никуда перенести! – кричала она.
Их последняя надежда смотрела из ее рук голубыми глазами карьерных Теней.
Голоса наверху между тем становились все громче, и все больше их раздавалось. Наступало время Скользящих. Люди собирались у края между ворохов хвороста и соломы, готовые приступить к казни. Они начали с камней.
Схватив Ану за руку, Бэй побежал вдоль стены, уворачиваясь от ударов. К камням быстро добавились вязанки горящего хвороста и палки, преграждавшие путь. Палачей забавляла необычная охота, и они не спешили прикончить жертвы, желая сначала с ними поиграть.
– Стой, Бэй. Стой. Мы все равно никуда не убежим, – Ана увернулась от попытавшегося схватить ее в объятия мужчины и шагнула к стене. – Я хочу показать тебе что-то.
Небольшой камень попал девушке по ноге, и лицо Бэя исказилось от боли, а по щекам Аны потекли слезы. Зажав кристаллы в ладонях, она приложила их к шершавым камням Мадигве.
– Если ты дотронешься до моих рук, – рыдания рвались из горла, мешая говорить: – То тоже увидишь… – последних слов не было слышно, но Бэй все понял.
Он замер у нее за спиной, прикрывая собой…
И Ана задержала дыхание! Это было так очевидно! Раскрытые звездой руки, ее тело, прижатое к мужскому, сильные ладони, накрывшие ее, переплетая пальцы. Как в квартире на берегу моря. У окна. Где, отдавшись на волю той силе, что притягивала их друг к другу, Бэй и Ана впервые познали настоящую близость. Не способные сознаться в своих чувствах, они говорили о них только небу и морю перед огромным оком Вселенной.
А теперь стояли лицом к стене, и сверху в них летели камни. Когда камни попадали в спину Бэя, из его горла вырывался приглушенный хрип. Горящая вязанка упала к ногам. Оттолкнув ее в сторону, Бэй снова прижался к Ане, прикрывая собой. Его дыхание обожгло ей шею. Ухо. А потом ее сердце обожгли слова:
– Люблю я тебя, Ана, люблю, это и есть самая прочная привязка!
Глотая его признания вместе с солеными слезами, она зажмурилась и потянулась сознанием к своим ладоням, к стене, каждой клеточкой ощущая прижавшегося к ней мужчину и его боль.