Ана заигрывала, хватала Ларса за руки, строила ему глазки и обиженно выпячивала губы, провоцируя, чтобы он обнял ее и поцеловал в толпе людей. Чтобы случайные прохожие увидели – некрасивые женщины с бородавками на подбородке тоже желанны, и с трудом сдерживалась, чтобы не лопнуть мыльным пузырем от смеха.
К тому же ей нравились короткие поцелуи со вкусом клубники и апельсинов. А как забавно и трогательно было наблюдать за лицом Наследника, который терялся от ее напора или глупого энтузиазма! Например, когда Ана потащила Ларса участвовать в дегустации специй, и они плакали после, заливая водой обожженные перцем рты. Или когда заставила его перекатывать через дорогу огромную тыкву – те, кому удавалось переместить оранжевого монстра через улицу, получали за полцены тыкву размером с голову.
Тыква им была не нужна, и когда Ларс взмок от усилий, прилежно удерживая под мышкой оранжевый шар, Ана сжалилась и подарила рыжую голову мальчишке, сидевшему на пыльном камне в сторонке.
Наследник так забавно терялся! На его лице появлялись настоящие улыбки. Ана любила его таким – снимающим маску Железного Пса. В городке металлистов она даже купила ему подарок – маленькую железную собаку – и обещала найти для нее оранжевый карнеол, тыкву.
После зеленых рынков Ларс привел Ану к изумрудным озерам, и она стояла, прикрыв рот рукой, и не верила тому, что видят глаза – ровные круглые чаши белоснежного песка, заполненные водой оттенков грандидьеритов, принесенных ей из другого мира. Земля вокруг синих кругов была оранжево-красная, покрытая низким сухим кустарником. Ана еще не успела прийти в себя, как Наследник перенес ее на окраину Радужного города.
И мир взорвался всеми цветами радуги. Будто праздничный фейерверк прокатился по земле. Пестрые шатры стали продолжением крутобоких холмов, среди которых рос город. Торги еще не начались, но купцы спешно готовились к завтрашнему дню. Огромные чаны и чаши, наполненные красильными порошками, стояли на земле, напоминая круглые озера, которые Ана только что видела. Но не только синие, а всех возможных цветов и оттенков. Проходя мимо суетящихся продавцов, Ана представляла себе, как через несколько дней взметнутся яркими торнадо непроданные порошки, как цветной песок будет засыпать одежды и лица людей, сводя с ума и лишая разума.
Польется радужный дождь.
Из красной и желтой охры, синей ляпис лазури, индиго.
Поднимутся облака красного мела и зеленой яри-медянки, черной сажи и толченого угля, пурпурного порошка из раковин улиток и засушенных телец кошенили – поедающего листья растений насекомого.
Сумасшествие!
В этом цветном, разорвавшемся пока только у нее в воображении раю, Ана верила, что у них с Ларсом все получится. И сама обнимала Наследника, привыкая к тяжести его руки на своем плече, к его дыханию над ухом.
* * *
– Как вы себе это представляете? – сердился Аларик. – Рассветные прибыли верхом на лучших конях. А вы предлагаете жеребца Наследника, самого красивого скакуна всей Долины, запрячь в упряжку? Или еще того лучше – везти на привязи сзади кареты?
Это было повторение верхового кошмара, и Ана снова с треском провалилась. На этот раз посмотреть на нее пришел сам Король.
– Что не так с этой девчонкой? Разве трудно просто сидеть в седле?
Трудно, совсем не просто. И очень, очень страшно...
– Я надеялась, что вы потратите свободные дни на более полезные занятия, чем приобретение крестьянского загара, – ввернула колючую спицу Королева, – теперь добавится работы гримерам и понадобятся банки пудры...
– Пусть Ана поедет в открытой карете, а я рядом с ней верхом? – предложил Ларс.
Аларик наградил сына тяжелым взором из-под нахмуренных бровей. Его Величество еще не пришел в себя после того, как его заставили залезть в повозку в день открытия ярмарки.
– Менять традиционный эскорт нежелательно.
– Значит, будем покорять сердца трогательной любовью, – постановила Королева. – Ана доберется до портала в повозке, но для выхода из него Ларс возьмет ее к себе в седло. Они появятся верхом перед встречающей толпой и въедут так во дворец Рассветных. Арка не может находиться слишком далеко от дворца. У Ларса крепкие руки, а у Аны неплохо получается естественно улыбаться в напряженных ситуациях.