Когда Мирн начинал говорить вот так, с искрами в глазах – то ли веселья, то ли скрываемой за ними боли – становилось трудно определить, сарказм плескался в его словах или искренняя усмешка.
– Я же тебе рассказывал, зачем запечатывают дар у Скользящих между мирами? После того, что с нами случилось на Земле, никто не собирался туда соваться пару лет. За это время мой дар все равно бы выгорел. Должность мне в Закатной определили, связанную с путешествиями, а значит, я мог оказаться слишком близко к местам соприкосновения миров, к временным швам. Что, если бы меня утянуло непроизвольно? Я слишком ценный кадр, чтобы потерять меня в междумирьи. Так что не горюй! Пусть не сразу, решив, что с меня хватит отцовской заботы, и поменяв королевство, я все осознал, оценил, принял. Скользить не могу. Но из меня получился хороший наездник. А с камнями-проводниками и бездари могут перемещаться. Так что все хорошо. Расскажи лучше о себе, Избранница Наследника.
Но Ана не могла перевести разговор на другую тему, у нее в голове крутилось слишком много вопросов, а в душе собиралась злость. Не только на Короля, но на Ларса, который все знал и ничего не сделал, чтобы защитить своего брата, да к тому же – ничего не рассказал ей о произошедшем. А еще – на саму себя. Подозревая, что отсутствие Мирна связано с какой-то серьезной причиной, она не стала ничего выяснять. В неведении было удобнее хранить душевное спокойствие.
– После всех лет, что ты провел рядом с Наследником, после того, как помог ему дойти до Последнего круга Отбора и совершил для него чудо, обнаружив Око, с тобой так некрасиво поступили... И ни Ларс, ни я ничего не сделали, чтобы не допустить этого.
– Эй, ты куда собралась в своих рассуждениях, Лягушонок? Все делалось во благо королевства. Я был расходным материалом с рождения. Мой папаша еще хорошо со мной обошелся, организовав теплое место рядом с наследным братом. Ларс? А что он должен был сделать? Что я бы сделал на его месте? То же самое! Промолчал бы и принял волевое решение отца, потому что, каким бы жестоким оно ни казалось, оно являлось единственно верным.
Ана качала головой, отказываясь принимать слова Мирна. Но друг не отступал, настаивая:
– Ты не можешь себе представить силу притяжения Ока. А оно притягивало. Меня – так же сильно, как и Ларса. Во мне слишком много крови Моранов, а вместе с ней досталось и от Мелины. Слишком опасно. Я мог не устоять против искушения.
– Устоял. Ты бы никогда... – настаивала Ана, хотя доводы Мирна уже холодили своей безысходностью. Даже через пару месяцев в роли Избранницы она имела представление о целях и выборах, которые делались во дворце Закатных. Напряженная обстановка в королевстве только обостряла все углы.
– Нет, Ана, – тихо проговорил Мирн, окончательно возвращая ее на берег из озер обиды и жалости, – правда в том, что Око звало очень сильно. Особенно того, кто всегда вынужден был оставаться в тени.
Проглотив кусок тишины, оба смотрели мимо друг друга, укладывая на полочки долгой дружбы рукописи новых откровений, пока, меняя тему, не заговорил Мирн.
– Рассказывай о себе, потомок древних королей. – Он кивнул на руки Аны.
Светлая татуировка была уже скрыта. Как и говорил Истинный, ее перерисовали для изучения в обоих королевствах и в Храме, а затем, во время очередного занятия над даром, Дэш скрыл метку.
– Уже знаешь? Хотя, ты, наверное, все про меня знаешь.
Мирн улыбнулся.
– Не льсти мне Лягушонок, с твоим набором тайн знать о тебе все невозможно. Но вязь с твоего запястья я видел и даже немного изучал.
– У тебя есть такие полномочия? – искренне удивилась Ана. В Закатном расшифровкой ее метки занимался старший архивариус со своим помощником, при условии сохранения секрета до окончания работы.
– Я очень умный, Ана, выучил древний язык и увлекаюсь наследием древних королей, так что привлечь меня к загадке твоего происхождения кажется вполне логичным.
– И что ты уже успел узнать обо мне? – сердце предательски ожило, отрицая все утверждения, что Ане совершенно все равно, что спрятано в черточках и запятых на правом запястье.
– Немного. Я же две недели отсутствовал. Но могу с уверенностью утверждать, что Амари среди твоих предков никогда не было. Даже очень и очень давнишних. Имей в виду, Найденыш, иногда лучше, чтобы тебя не нашли. Если твои родители позволили всякого понарисовать на тебе и в чужой мир забросить, то, может, мне стоит неправильно расшифровать твои знаки? По знакомству, так сказать? – Мирн начинал шутить, и Ана расслабилась, пожав плечами в ответ на последнее предложение.