Ударом вернулась Ана на балкон и упала бы, потеряв равновесие, если бы ее не подхватили руки жреца. Истинный развернул девушку к себе, и она увидела его искаженное яростью лицо.
– Я едва вернул тебя обратно! Говори, что произошло!
Ана чувствовала взволнованный четкий ритм, исходящий от камня, и на ее лице блуждала рассеянная улыбка.
Сердитый взгляд жреца нашел сумку.
– Этот камень еще с тобой? Он едва не забрал тебя за черту, Ана!
– Спасибо, – прошептала она, все еще переполненная впечатлениями от необычного полета. Вместо боли внутри плескался золотистый бальзам, замазывая раны. Сердитые слова Истинного стекали с Аны, как вода с птичьих перьев.
– Я скажу Наследнику, – услышала она вдогонку, потому что уже спешила с крыши вниз, желая поскорее вернуться в имение Мелины.
* * *
Бэй окончательно и бесповоротно сходил с ума.
Вернее, слетал с него.
Громадными коричневыми крыльями.
Выплевывая остатки разума с пронзительным птичьим криком.
После расставания с Тарой он почувствовал облегчение и опустошение. Уже знакомая смесь чувств, которую не хотелось испытывать вновь, но пришлось. Ощущения были похожими на расставание с Кариной и в тоже время – иными. Неизменным было то, что как бы ни стучалось чувство вины или жалости, сколько бы уважения он не испытывал к обеим женщинам, подарившим ему свое тепло и разделившим с ним небольшую часть своих жизней, решение идти дальше в одиночестве было верным.
Пришло время вспомнить, что один не означает – одинок, что появляется возможность разобраться в себе и вести свой собственный диалог с Вселенной.
Как говорила Зося – уходят с дорогой, остаются с пустым домом. Дорога уже приняла его, а Тара справится с пустотой. Она сильная женщина и достойна своего собственного, а не ворованного счастья.
С такими мыслями и вполне довольный собой, Бэй переместился к деревне, где жила Рокса.
Он ожидал, что половину домов и стен заборов смыло потоками воды из затопленных вади, но почти все крыши оказались целыми. Кузнец, встретивший Бэя, как старого знакомого, рассказал, что ветер поломал деревья, а по одному из русел прокатился грязевой поток, залив поля на близлежащей ферме, но деревня почти не пострадала.
– Рокса! Сильные ведьмы защищают свои жилища, потому и цены на дома поблизости к ним в деревне выше. Посмотри сам – у нее самой и близких к ней соседей даже крыши не разметало.
– Посмотрю, – обещал собеседнику Бэй.
Кузнец оказался прав, в деревне было мало следов от бури, и чем ближе Кобейн подходил к дому Роксы, тем сильнее становилось ощущение, будто невидимый купол закрывал эту часть поселения от немилости небес.
Бэй отметил волнение ведьмы, когда она увидела шерл, плотно сидевший в изготовленной ею самой оправе. Рокса смотрела на кристалл, как на лягушку, которая может стать принцем или отравить ядовитой слизью – со страхом и надеждой. Похоже, шерл не являлся капризом ведьмы, а был важен для нее, как для Кобейна было важно снять со спины гроздь смертельных приговоров, нарисованных беспечной художницей, воровавшей не только камни и сердца, но и святая святых – краску Истинных.
– Я отправлю сообщение человеку, который может помочь тебе, а дальше сам его уговаривай, – Рокса спрятала шерл в пестрой юбке, напомнившей одежду слепой девочки на площади. – Завтра к обеду приходи, раньше он все равно не появится, – выпроваживала гостя ведьма.
Тогда Кобейн еще не замечал ничего подозрительного.
Странности начались, когда он решил посмотреть, не отправится ли Рокса на свидание с ясновидящей. Он сидел в тени дерева, растущего на углу улицы, где поджидал ведьму в прошлый раз.
Было жарко, и Бэй пожевывал травинку, радуясь легкому ветерку, когда его накрыл приступ боли. Сердце вздулось, как переполненный водой вади, по телу потекли ручьи раздражения и злости. Только это были не его эмоции. Снова возвращалось навязчивое ощущение то ли раздвоения сознания, то ли непонятной связи с Аной. Или Кобейн просто бредил? Подобные моменты пугали его, потому что ничем хорошим не заканчивались. В последний раз спасла подготовка к буре. За что хвататься сейчас?