Она мучилась долго, и продолжала жить даже по истечению получаса. Да, умеет Церковь доставить своим отступникам удовольствие, заставляя их мучиться на медленном огне. Чем выше уровень мастерства церковника, тем дольше проживет жертва страшной казни. Если я не ошибаюсь, и за время моего отсутствия в этих краях ничего не изменилось, местного аббата-настоятеля зовут Сикст Будуник, по прозвищу Больное Колено. И этот ублюдок профессионал своего дела. Ходили слухи, что однажды его жертва прожила в огне полтора часа, и мне страшно даже представить то, что испытал тот бедолага!
Но, вот и всё. Чёрное существо, прикованное к столбу, перестало шевелиться. Голова подалась вперёд, и замерла, чуть изогнувшись влево. Зрители, удовлетворённые увиденным, взревели в кровожадном экстазе, и вытянули руки в сторону аббата-настоятеля. Толстая, лоснящаяся морда Сикста расплылась в довольной улыбке, он поднялся на ноги, и жестом подозвал к себе одного из монахов. Тот быстро подошёл к нему, и положил на широкие перила балкона кожаный мешок. Пухлые пальцы Будуника, на каждый из которых был надет массивный золотой перстень, заныривали в увесистый мешок, и извлекали из него горсти медяков. Под рёв толпы он великодушно швырял вниз монеты, одаривая своих прихожан столь щедрой милостью.
— Нам пора, — сказал я своим спутникам, и для верности дёрнул Вершка за рукав, увлекая его за собой.
Да уж, я думал, что ничего нового в этом Мире для меня уже быть не может, но этому дню удалось удивить меня. Посещение храма Триединства, и не просто общедоступной его части, а скрытых от глаз посторонних мест. Лицезрение мифической Белой Ведьмы и её сожжение. Но, всё это померкло на фоне того, что ни одна наша вещь не пропала с той гребаной стоянки! Сказать, что это удивило меня — ничего не сказать! Люди добрые, да где же это видано, чтобы в Трагарде что-нибудь не спёрли из повозок, оставленных без хозяйского присмотра?! Да в любом другом месте мы бы даже следов наших лошадей не нашли, не то что котелка или сумок с продуктами! А ещё, я был шокирован тем, что всё это всего лишь за четыре медяка. Четыре, блять, медяка! На эти деньги можно купить бутылку пойла и кусок чёрствого хлеба, а не полноценную, гарантированную охрану дорогого имущества! Нет, не понимаю я этого, не понимаю…
— Я заебался эту отраву хлебать, — проворчал Вершок, которого стошнило после очередного глотка пойла. — Можно, я не буду?
А-ХУ-ЕТЬ!!! Забудьте всё, что я только что вам рассказал о той стоянке! Зиган добровольно отказывается от пойла — вот же оно, главное удивление этого дня, главное удивление всей моей жизни! О таком даже мечтать было нельзя! Да сейчас бесы из-под земли вылезут, и ахуевшими глазами уставятся на нас!
— Срочно нужно вернуться и отыскать лучшего лекаря, — изобразив тревогу за товарища, заявил я.
— Не паясничай, — буркнул он. — Не могу я так, без настроения. Это мерзко — пить по принуждению, чтобы бессознательно терпеть ублюдские унижения. Тфу, блять. Я себя скоро уважать перестану. За эти два дня я стерпел столько, сколько не терпел за всю жизнь… Когда мы уже этого, который сзади, убьём?
— Минуем Болг, отдалимся от него на пару десятков миль, и он твой, — ответил я магу. — Можешь его даже сжечь.
— Долго, — недовольно заявил Зиган. — До Болга четыре дня, да ещё и там половина — не вытерплю…
— Я тебе дам "не вытерплю". Убьёшь его раньше, и нам придётся тащить всю эту Стадику лесами. И ты прекрасно понимаешь, что в этом случае мы не успеем к сроку, — рыкнул я на него. — Так что, лучше бы тебе собраться с силами, и потерпеть.
— Я постараюсь, — заговорщицки заявил чародей, и приложился к пойлу.
— Ты ж больше не хочешь пить? — удивлённо спросил я его.
— По принуждению не хочу. А так, за разговором, да в хорошей компании… эх, хорошо…
Сука! Только я принял тот факт, что эта вонючая псина хоть немного, но изменилась в лучшую сторону, как он принялся за старое. А вообще, ладно. Пусть хотя бы в нём останется стабильность и постоянство. Тем более что этот Мир ждут куда более глобальные перемены…
— Как думаешь, сколько дружков этого Фотара следят за нами? — спросил меня Вершок.