-Если ты не веришь мне, то ступай прочь, - Рене махнул рукой, - все пути открыты, плакать не стану.
-Просто это нечестно, - Базир не поддался на провокацию. – Каждый из нас рискует. При этом ты один знаешь больше, чем говоришь. А если с тобой что-то случится? А? кто продолжит твое дело?
Это возымело действие. Рене обожал информацию, ему нравилось владеть ею – от самых мелких и тихих секретов, до настоящих, глубоких и страшных тайн. Сейчас в его руках были доказательства такого масштаба, что его неминуемо ждала слава в случае успеха. Делиться этой славой он не был намерен, но в словах Базира был резон – они все рисковали, и всегда можно было погибнуть по дороге. Причем, сейчас было сложнее: гибель ждала от рук бывших соратников и магической братии…
-В Церкви Святого Сердца служит мой брат, - с неохотой отозвался Рене.
До недавнего времени это было его тайной, той частичкой, что давала ему успокоение и гарантию, веру в завтрашний день – если падёт Церковь Животворящего Креста, он просто сменит её на Церковь Святого Сердца. Да, с братом у него были не самые тёплые отношения, но Рене знал – за порогом его не оставят. Знал и хранил этот путь к отступлению ото всех, боясь за себя и презирая собственную трусость.
Нет, конечно, это не было бы преступлением – иметь близкого родственника в другой Церкви, даже в той, что стоит в прямой оппозиции к твоей, ведь, в итоге – вы на одной стороне. Но не видать бы Рене высот и не залезть бы до своих должностей, узнай кто об этом…
-Огюстен? – спросил Абрахам со странным смешком.
Базир и Стефания не поняли, но Рене побелел: этого имени Абрахам не имел права знать, но всё-таки знал?.. откуда?!
-Я сталкивался с ним, - объяснил Абрахам равнодушным тоном. – Я много охотился в их краях, гнал одну добычу…не догнал. И он не догнал. Но я встретил его и поразился – до чего же похож один из церковников Святого Сердца на вечного офицера Животворящего Креста!
-Издевайся, - разрешил Рене, овладев собою, - но это реальный шанс.
Абрахам не ответил. Он только хотел убедиться в своей правоте, а убедившись, впал в мрачное отрешение.
-Значит, - Базир быстро взглянул на Абрахама, - мы идём на запад, к твоему брату, в Церковь Святого Креста и они получают документы о преступлениях нашей Церкви?
-План такой, - кивнул Рене, настороженно глядя на Абрахама.
-По пути пытаемся не сдохнуть от рук магической братии и охотников, - кивнул Базир, - ладно. Звучит убедительно.
Стефания поднялась, цепляясь за ствол дерева и, покачиваясь, словно пьяная, направилась в сторону, к раскидистым кустарникам.
-Эй, ты куда? – Базир даже вскочил. Рене тоже напрягся.
Стефания обернулась, глянула на Базира, ответила смущённо:
-Я…на минуточку. По нужде.
-Тьфу ты! – Рене расслабился. – Вот по этой причине я против того, чтобы женщины участвовали в походах и скитаниях.
-Да-да,- поспешно отозвался Базир, впрочем, едва ли слышал то, что сказал Рене, вместо этого он напряжённо вглядывался в спину удаляющейся Стефании. Что-то было не так в её походке, в ссутуленной спине…
Но ещё более не так – во взгляде. В таком знакомом взгляде. Базир уже однажды видел такой взгляд – у своей сестры, такой же тихой и невзрачной как Стефания, запутавшейся в своих чувствах к всеобщему любимцу и не сумевшей справиться с этим. Точь-в-точь такой же, со странным, полубезумным огоньком.
Базир видел такой взгляд у нее накануне, а утром обнаружил мёртвое тело, и сейчас это воспоминание не давало ему оставаться.
-И ты туда же? – Рене заметил шаги Базира.
-Я на минуту, - отозвался Базир, - я только хочу убедиться…
Абрахам тоже проследил за ним взглядом, но не отреагировал. Рене пожал плечами:
-Какой бред!
Но Базиру правда нужно было убедиться в том, что Стефания не задумала ничего с собой сделать. Это было его параноидальным страхом – он сам обнаружил его в себе и пытался воззвать к своему уму, разубедить себя, но всё-таки, чувствуя себя неловко и смущённо, скользнул к зарослям кустарников.
Стефания ушла парой минут раньше. Она сидела, вынашивая в себе эту мысль – трусливую, но, как ей казалось, единственно правильную. Очнувшись, осознав произошедшее, Стефания не заговорила о Ронове, потому что поняла: он оставил её. И оставил потому что она – чудовище, она – то самое существо, против которого надо бороться, которое приносит вред людям и которое противно богу и добродетели.
Стефания не нашла опоры – было не до неё, не до утешений, не до объяснений, и она не смогла справиться с этим страхом, разъедающим всю душу. Пока Рене объяснял о Церквях, Стефания вспомнила карточки в кабинете Абрахама, которые переписывала, налёт на целительницу, предпринятый с Казотом и Базиром, поездку в городок, после которого их арестовали…