Но кто в последний раз спрашивал его желание?
– Рассказывай! – повторил Абрахам уже с нажимом. Ронове только вздохнул – он знал, что этого не избежать, и понимал, как к нему отнесётся Абрахам после.
Но увильнуть некуда. Даже Рене на миг вышел из своего горя и взглянул на Ронове с интересом: бешено пульсировали в его уме мысли, он пытался понять, как вывернуться из ситуации, ни один показатель, ни одна данность которой ему не была ещё известна.
– Когда мы с Базиром столкнулись с вами, когда всё ещё только началось… – Ронове вдруг осёкся, взглянул на Абрахама, на Рене и оборвал сам себя. – А где Стефания и где Базир?
– Базир был ранен ещё до того, как мы оказались здесь, и до того, как потеряли сознание, - сурово ответил Абрахам, игнорируя вопрос о Стефании, поскольку неизвестность о ней доставляла дискомфорт ему самому.
– А Стефания? – Ронове ощутил тоскливый испуг за неё, ведь он так и не успел сказать ей ничего, он бросил её, испугался, и не успел ещё объяснить ей своей реакции на то, в чём она, как Ронове теперь ясно понимал и осознавал всем сердцем, не была виновна.
– Она дралась. Потом я потерял сознание. Верно, она тоже, – Рене понял, что он единственный, кто может ответить Ронове. – ты о ней ничего не знаешь?
– Нет, – Ронове побледнел. – Как думаете, она здесь? Цела?
– Мы этого не знаем, напомнил Абрахам. – Мы знаем, что ты должен нам кое-что рассказать. И мы ждём этого.
Со стороны могло показаться, что судьба девушки его никак не заботит. Рене и Ронове, пожалуй, так и решили, но истина была в том, что Абрахам был крайне озабочен отсутствием Стефании, но по привычке своего недоверия не мог выразить этого беспокойства, и предпочитал не тратить время на пустые вздохи и предположения, а получить всё-таки какую-то информацию.
Отступать было некуда.
– Когда я ушёл от вас… – Ронове подавил вздох сожаления. Он понимал, что клеймо ушедшего навсегда с ним. Сейчас он может сказать и сделать всё, что угодно, но есть факт – он ушел, и факт этот не изменить. – Когда я ушёл, то был растерян. Я не знал, что делать и Стефания меня напугала.
Он слышал, как жалко звучат его слова – нелепое оправдание! Она не напугала Абрахама, но его нельзя напугать, не напугала Рене, но тот был озабочен проблемами иного толка, но Базира ведь не напугала! А он, Ронове?
– Не то, чтобы напугала, – спохватился Ронове, – просто шокировала, и даже не шокировала…
– Ты ушёл, – напомнил Рене жёстко, – но ты здесь. Что произошло?
–Я мучился, – признал Ронове, –не знал, что делать и куда податься. И тогда я решил вернуться к вам, найти вас. Мне всё равно нигде не дали бы жизни! А так хоть с вами. Я пошёл назад.
–И встретил Марбаса? – предположил Абрахам с неприятной ледяной улыбкой. Ронове вздрогнул, и этим выдал себя – он вообще планировал как-то опустить эту часть истории, но куда скроешься от Абрахама?
–Марбаса? – растерялся Рене.
–Охотники говорили об убийстве Марбаса, вешали его на нас. Я не убивал, как ты, Базир и Болезная. Ронове не было в охоте на нас, значит, он не прибился к церковникам, а значит, есть вероятность, что Марбаса убил он! – с неожиданной охотой объяснил Абрахам. Похоже, ему было приятно падение Ронове.
Рене перевёл взгляд на Ронове, ожидая его реакции, и по лицу, задолго до того, как Ронове признал, понял правоту Абрахама.
–Марбас вынудил меня! – Ронове до последнего надеялся хотя бы для самого себя придерживаться этой веры. – Вынудил! Он говорил про Иас, про мою вину, про то…
–Правду, – сократил путь безжалостный Абрахам.
–Это вторично! – заметил мстительный Рене, – продолжай, Ронове!
–Мне пришлось поступить так. Мне было трудно, но он вынудил меня и да, я это сделал. Пошёл прочь от тела, прочь из леса, за вами, но тут провал и что-то такое…– Ронове замолчал, переживая снова те неприятные секунды своего пленения. – Когда открыл глаза, то оказался здесь. Это логово вампиров. Вернее, они не называют себя вампирами, но это они.
Рене выругался. Вампиров он боялся за их свирепость и смешение с людьми, за то, что их очень сложно было находить, а ещё за то, что те пили людскую кровь. Абрахам же и бровью не повёл — он уже знал, что здесь обитает.
–А я что…– и снова Ронове оправдывался сам с собою, – я всего лишь человек. что я могу? Они здесь служат все одному хозяину. Графу Владу.
–Граф по имени? Без родового…– замечание Рене было неуместным, Ронове рассердился: