Стефания скользнула к вбитым в землю деревянным крестам с табличками, на которых содержалась информация о том, кто и когда похоронен. Луна пришла ей на помощь и позволила, хоть и с трудом, но все-таки разглядеть примерно полдюжины еще не ссохшихся табличек. Стефания повернула голову, примерно пересчитала таящиеся в последних минутах темноты дома, помрачнела…
-Тебя только за смертью посылать! – проворчал на ее возвращение Абрахам. – Ну, докладывай!
Стефания кашлянула, принялась докладывать, стараясь выглядеть уверенной:
–В деревне почти у каждого дома живут собаки. Только у трех дворов их нет. Много кошек. В конце деревни есть маленькое кладбище, если верить табличкам, то последний человек здесь умер полтора года назад от старости.
–Странно, учитывая, сколько здесь домов. Да и сельская жизнь не располагает к смерти от старости, – заметил очевидное Базир, глядя на Абрахама. – И еще на трех дворах нет собак…
Целительницы и ведьмы тяготеют к кошкам – этому тоже учат почти сразу же, а вот собак гонят от себя.
–Но не могут же три двора быть населены ведьмами! – влез Казот, но тут возразила сама Стефания:
–Эти дома стоят близко друг к другу. Если, допустим, в центральном доме живет сама целительница, то два соседских дома из благодарности к ней могут избавиться от собак.
–Из благодарности? – фыркнул Базир. – Она целительница! Она маг!
–Она может помогать селянам, лечить их или их скот, – заметила Стефания. – Так она может добиваться выгоды и отводить от себя подозрения!
–Помогая людям? – это вступил уже Казот. – Хороша магичка!
Что-то было неприятное в словах Казота. Какой-то тон, насмешливо-мрачный, как будто бы даже отчаянный? Ну что же, это их, церковников работа. Помогает она людям или нет, это их долг – уничтожить всякую магическую тварь. Есть обыкновенные целители, полагающиеся на травы, есть лекари. А эта – целитель с магией! Такую только уничтожить.
–Церквей нет, часовен тоже…– продолжила Стефания, глядя на Абрахама, который не участвовал в их маленьких препирательствах, точно зная, как поступать.
–А что с птицами? – глухо спросил охотник.
Стефания закусила губу: на птиц она внимания не обращала! а ведь это тоже знак. Но что же – расписаться в своем непрофессионализме? Ну уж нет!
Насилу она припомнила и ответила:
–Птиц много. В основном куриц и петухов.
Да, самые колдовские птицы, нужные для магических обрядов и ритуалов. Итак, больше трех совпадающих признаков развязывают по закону Церкви Животворящего Креста Охотнику руки.
–За дело, – Абрахам сделал знак, – уничтожить целительницу.
Он первым пошел к деревне. Магическое чутье вело его вернее, чем могла бы вести Стефания, с трудом разобравшаяся даже в простейшем сплетении улочек. Занимался рассвет, осторожно вползала на смену черноте ночи серость, еще каких-нибудь три четверти часа и потянутся первые крестьяне по своим бытовым делам, несменяемым день ото дня.
Абрахам остановился у того самого дома, на который думала Стефания – центральный среди домов без псов. Дом был самым обычным на вид – те же стены, что и других домов – крепкие, но не новые, ладные еще и даже прокрашенные в прошлом сезоне. И крыша обычная, и скотный дворик примыкает – маленький, но все же. Есть и несколько грядок вполне ухоженных…
Обжитый дом! Обычный дом.
–Базир и болезная внутрь дома, Казот будешь прикрывать! – коротко велел Абрахам и приблизился к дверям первым.
Он положил руку на то место, где с внутренней стороны должен быть закрытый крючок и отвел ладонь в сторону почти сразу же. Дверь на мгновение осветилась сероватым блеском и поддалась, пропуская охотника и его спутников внутрь.
Стефания, преодолевая страх, сжимая правую руку на ближайшем кинжале, и готовая, на всякий случай, к бою, скользнула за Абрахамом, последний зашел Казот и сразу встал у дверей, чтобы в случае попытки к бегству быть препятствием для целительницы.
Внутри они замерли, прислушиваясь. Дом и внутри был самым обычным – простая мебель, добротная, но старая, крепко сделанный очаг, от которого тепло оставалось еще на ночь. Всего в домике было две комнаты, в одну они попали почти сразу, не разместившись даже в маленьком закутке, предшествующей ей. другая отделялась вязаной занавесью – в провязях виднелась постель – тюфяк, прикрытый льняными простынями. На простынях тело.
Дышащее, живое тело.
Абрахам сделал знак Базиру и тот слегка отступил в большую комнату. Стефания, не получив знака, поняла, что нужно продолжать следовать за Абрахамом и покорилась, выхватила кинжал и плотно сжала его в руках.