Стефания хотела, было, спросить, не нужно ли охотнику еще чего-нибудь. Но вовремя вспомнила, что ей запретили говорить, и продолжила хранить молчание. Абрахам еще постоял над картой с четверть часа, и всю эту четверть часа Стефания хранила тихую покорность, не выдавая своего присутствия и полагая, что про нее совсем забыли, но вдруг Абрахам повернулся к ней и спросил:
–Так почему ты опоздала сегодня?
Стефания не была готова к такому вопросу и едва-едва удержалась от глупого: «что?» благо, на службе у Абрахама она была не первый день и поэтому смогла ответить куда яснее, зная, что выбирать лучше честность:
–Крючок на мантии сломался. Потом сапог не могла застегнуть. Ну…и гребень пополам.
Взгляд Абрахама стал откровенно издевательским:
–Это то, что волнует тебя во время войны? Сапожок-гребешок?
–Я не…
–Молчать! – рявкнул Абрахам с неожиданной яростью. – Наши враги повсюду! Они используют каждую минуту нашего промедления, желая лишь одного – сокрушить нас, истинных служителей Церкви Животворящего Креста и подчинить весь мир надругательству над божественной природой! Важен каждый солдат и важен каждый миг, а ты…
Абрахам махнул рукой с такой обреченностью, словно бы перед ним был совсем пропащий человек.
–Дура! Бесхребетная дура, – констатировал охотник и снова глянул на карту.
Стефания сглотнула комок. Обычно от Абрахама такое она слышала в день по три-четыре раза, но каждый раз он пугал ее именно такими речами, подводя к мыслям о том, что едва ли не от одной Стефании зависят поражение и победы Церкви.
А между тем – Стефания даже не была до недавних пор в боях! Да и сейчас все те вылазки, на которые Абрахам иногда снисходил до нее, обычно решались не её силами. Но этот человек не думал о ничтожном значении какого-либо человека, а возводил его до великой ответственности…
Чем зарабатывал против себя только новые и новые вспышки ненависти.
Стефания не дернулась, лишь покорно стояла, опустив голову, готовая, кажется, теперь уже ко всему. Долго Абрахам ее не мучил. Не оглядываясь, велел:
–Поднимись к советникам и узнай последние вести. Только не перепутай двери!
Стефания их и не путала, но знала, что так Абрахам подчеркивает свое окончательно сомнение в ее интеллектуальных способностях, однако, выдержала и это, выскользнула неслышной тенью в коридор.
Зал советников, куда трём часам дня должны были приходить либо охотники Церкви, либо их служители, располагался на третьем уровне, но Стефания знала, что ждут её вначале уровнем ниже и тремя коридорами левее и скользнула змейкой туда, радуясь, что в этот час в коридорах пустовато.
Её действительно уже ждали.
Есть такой тип людей, которые всегда остаются на своём месте или где-нибудь рядом с ним. Будет голод, война, великий потоп или просто понедельник – они останутся! Они незаметны и не играют явной роли, никогда никого открыто не критикуют, открыто не поддерживают и редко когда отказывают в помощи кому-либо. Чаще всего это люди, которым кроме как на собственный разум рассчитывать не на что и не на кого. Такие люди приходят с низов, тяжело поднимаются, пока вдруг не решают где-то все-таки остаться.
Их оружие – информация. Они добывают её, оказывая мелкие, но от этого еще более необходимые услуги и осторожно управляют ею. Такой сорт людей не берется за великие дела, оставляя их великим людям, а довольствуется чем-то более неприметным, но фундаментальным.
И один из таких людей ожидал Стефанию, как ждал её уже не в первый раз.
–Здравствуй, Рене, – Стефания пыталась говорить уверенно, но страх невозможно было сдерживать, и голос подрагивал.
Рене был «вечный офицер» Церкви Животворящего Креста. Он числился в боевых рядах, но никогда не был в боях и занимался тем, что наводил бытовой порядок среди охотников креста. В его задачу входило обеспечение всем необходимым таких как Абрахам и эта должность была удобной для него – она оставляла Рене множество маневров и отходных путей, давала ему связи и знакомства.
Внешность у Рене была самая заурядная. Обыкновенный рост и обыкновенные черты. Человек, на вид, самого среднего ума и самой средней жизни…
Жаль, что лишь на вид.
–Здравствуй, Стефания, – голос же его был доброжелателен, как будто бы обсуждение касалось погоды, а не реального дела, – ты сегодня позже.
–Задержал, – отмахнулась Стефания и осеклась, кашлянула, разгоняя неловкую паузу.
Рене не торопил и дал ей целое мгновение – бесконечный шанс, чтобы заговорить первой, но она этого не сделала, и ему пришлось спросить самому:
–Как дела?